– Крыловская станица. Знаешь такую?
Познания Ильи в географии были не настолько обширны.
– Не, не знаю. Я что думаю, может расскажешь мне обо всем? Я слышал о таких как ты. Это интересно. И правильно, по моему…
Сова заговорчески кивнул головой и тоже наклонился. Теперь их головы почти соприкасались и можно было говорить шепотом.
– Мы скоро подъедем к Крыловской, я там выхожу. Если хочешь – выйдешь за компанию. Пойдем на полянку одну рядом с железкой – травки дунем. – Сова подмигнул Илье и продолжил.
– Заодно поговорим без лишних ушей. Идет?
Илья сразу согласился. Его полностью устраивал такой расклад.
Остаток пути прошел в ничего не значащих разговорах. Сова жил в Крыловской с детства. Где живут его таинственные друзья Илья так не узнал. Про себя Илья особенно не скрывал информацию. Да, в Краснодаре живет – где конкретно Сове было пофиг. Не так хорошо он город знал. Да работает. В офисе бумажки перекладываю – этого хватило.
После этого пошли разговоры о музыке. Кинчев уже не тот, что раньше. Ария зря развалилась, ведь могла бы еще поиграть года два-три. И прочее и прочее…
Илья между делом аккуратно посматривал в окно. Сова сказал, что минут 5 осталось. За окном электрички был обычный железнодорожный пейзаж: насыпь, жиденький лесок с обеих сторон, и бесконечные поля дальше.
Самым радостным было то, что не было вездесущих дач вдоль путей.
Наконец Илья с Совой накинули на плечи свои рюкзаки и вышли из вагона. Не тратя времени понапрасну, Сова пошел по путям, в направлении Краснодара и показал следовать за собой. Через несколько минут неспешной ходьбы станичные постройки закончились (не такая уж и большая станица Крыловская), Сова все еще шагал вдоль путей по едва заметной тропинке вдоль железнодорожных путей.
Вдоль путей, метров на 10-15 от полотна большие деревья были срублены, было видно, что и подлесок периодически подрубают. Из-за этого вдоль путей раскинулась не широкая, зато бесконечная полоса разнотравья, временами выросшая с рост человека. Это с высоты вагонов она казалась травкой…
Наконец, они достигли крохотной речки, скорее даже ручья. Сова свернул вдоль него налево по тропинке и почти сразу они оказались на небольшой полянке. С трех сторон ее закрывала узкая полоса леса, что протянулся вдоль железки, четвертая сторона была открыта и смотрела прямо на пути.
Илья с удовольствием скинул с себя рюкзак, присел и оперся на него.
Сова тоже скинул с себя свой маленький рюкзачок и принялся копошится в нем. Потом вдруг передумал и пошел пойти в дальние кусты удобрять растительность.
Пользуясь заминкой, Илья аккуратно вытащил из бокового кармана рюкзака небольшую арматуру – сантиметров 40 в длину, с одной стороны в виде яблока на ней была намотана изолента черного цвета. Сделано это было для того, чтобы рука не соскальзывала.
Илья переложил арматуру во внутренний карман куртки – он до сих пор не снял ее, и она стала совсем не видна со стороны. После этого он открыл рюкзак и выложил из него полторашку пива. С закуской не сложилось – доставать продуктовый НЗ у Ильи даже в мыслях не было.
Тем временем вернулся Сова и очень порадовался внезапному появлению пива. Решили пока выпить полторашку, а уже потом из бутылки бульбулятор сделать и травы дунуть.
Сели на бревно, обращенное к железке.
У Ильи начался мандраж, и он не мог нормально сидеть. Сова принимал это за нетерпение. Или за что-то еще – Илье было пофиг, за что Сова принимает его мандраж. Разговоры о музыке начали постепенно терять актуальность, но и к главной «теме» никто приступать пока не решался.
Вскоре у Ильи пиво попросилось наружу. Он встал, перешагнул через бревно и подошел к кусту, стоящему метров в 7. Сделав свои «дела», он как можно громче принялся застегивать молнию на джинсах, сопровождая это руганью и постукиванием ни в чем неповинного куста.
Одновременно с этим он поглядывал на Сову и вытащил правой рукой из кармана куртки арматуру.
Он враг.
Он знал, на что шел, когда перешагнул ту невидимую границу, отделяющую обычного обывателя от правонарушителя. Он знал, чем это грозит для него лично.
Нужно отвечать за свои поступки.
Илья шел обычным шагом, возвращаясь к своему месту, держа арматуру в правой руке на уровне головы. Когда до Совы оставалось пол метра, он еще ненамного приподнял руку, и со всей силы ударил того по затылку. Удар арматурой вышел немного вскользь, но Сове хватило и этого – тряпичной куклой он завалился с бревна назад.
Илья еще два раза ударил его арматурой в область виска. После этого перебил арматурой горло. Взял его за обмякшие руки и протащил глубь леска – тот хоть и был обычной лесополосой, но достаточно густой и от излишне любопытных глаз закрывал.
После этого перевернул Сову лицом вниз и по его же рецепту перебил шейные позвонки.
Оставалось только перенести вещи – рюкзак Совы Илья не открывая забросил в кусты на другую сторону железной дороги. Свой рюкзак тоже оттащил подальше. После этого убедился, что Сова точно мертв и оттащил его еще метров на 30 в глубь самых густых и непроходимых зарослей. Конечно, не бог весть что, но хотя бы так. Рыть яму или сжигать тело – подобного Илья не мог себе позволить. О том, что тело можно расчленить, Илья старался не думать. (8)
После этого он тщательно протер бутылку с почти выпитым пивом и тоже забросил его на другую сторону железки. Настала очередь арматуры.
Кровь не отмывается никогда. Вообще. Хоть каким стиральным порошком тереть – бесполезно. Другое дело, если взять и сунуть арматуру в огонь – никакая экспертиза после этого ничего не установит.. Конечно, велик соблазн просто стереть отпечатки и бросить ее здесь же… но давать ментам орудие преступление Илья считал верхом неосмотрительности. Хотя бы потому, что ее могли просто опознать, как вещь Ильи.
Поэтому Илья аккуратно уложил арматуру в один кулек, и для надежности еще в один кулек. После этого завернул обрывком газеты и положил в боковой карман рюкзака.
«На ближайшем привале нужно ее прокалить на костре и закопать там же где ни будь…» – Подумал Илья, не мешкая одевая на себя рюкзак. Пока он не видел ни одного человека, по железной дороге тоже никто не ехал. Долго такое продолжаться не могло – нужно было срочно уходить.
Мандраж, мучавший Илью последние 15 минут внезапно исчез. Вместо этого появилось чувство спокойной удовлетворенности. Да, в глазах большинства населения этой страны он совершил преступление. Но ему было откровенно насрать на мнение большинства населения этой страны.
Он так долго и пристально взвешивал ЗА и ПРОТИВ в течении последних полу часа, что только ради прекращения этого он был готов убить того мудака. Нет. Не так.
Сова был врагом.
Врагом, который безо всяких сомнений убил бы самого Илью, если бы знал, кто он такой. С такими врагами нужно поступать только так – арматурой по голове.
Илья знал, что если идти перпендикулярно железной дороги в восточном направлении, то рано или поздно упрешься в трассу М4, идущую прямиком в Ростов на Дону. Он и пошел туда – прямо через лесополосу. Потом через поля подсолнечника. Здесь он услышал гул машин и вспомнил про арматуру.
«Хрен с ним, с прокаливанием» – Решил Илья, после чего вытащил арматуру из кульков и вогнал ее в землю под прямым углом. Кульки с кровью, обернутые газетой прикопал чуть дальше.
«Если пойдет дождь и арматуру не найдут в течении недели – кровь сгниет нахрен. Никакая экспертиза не поможет». – Подумал Илья, решительно шагая к трассе.
Ему повезло, он почти сразу остановил автобус «Ростов на Дону – Новороссийск». Машина везла ростовчан с южных пляжей. Были они добродушны и веселы. Водитель очередному «леваку» был рад. Илья тоже был доволен.