7) Важно подчеркнуть, что расследование в РОВД по началось до вынесения формального (письменного) решения мирового судьи Борисовой о прекращении дела по тем же обстоятельствам, но по Это решение суда в любом случае не вступило в силу, а в УВД в это же время (параллельно) началось следствие — это означает, что фактически я и Натали вынуждены были защищаться от двух различных, взаимоисключающих, обвинений по одной и той же инкриминированной нам ситуации, по одним и тем же обстоятельствам. Полагаю, очевидно, что это является грубейшим нарушением УК РФ и наших конституционных прав, да и просто противоречит здравому смыслу.
В обычной жизни мы постоянно оскорбляем друг друга. Наверное, не найдется человека, который хотя бы раз не назвал кого-то дураком или его не обозвали бы каким- либо образом. Такие случаи редко доходят до суда, разве, что публичные люди устраивают показательные суды-шоу, чтобы привлечь к себе внимание. Навряд ли логично разбирать такие ситуации в суде, тем не менее Законодатель, введя ст.130 УК РФ, не уточнил что есть оскорбление, которое можно трактовать как уголовное преступление. Понятно, что если человека необоснованно оскорбили в прессе, на всю страну, и у него случился инфаркт, — факт преступления налицо. Но надо ли считать преступлением, когда в автобусе один назвал другого «сволочью»? Да, это безусловно неприятно, но преступление ли это? Возможно, человека спровоцировала ситуация или тот человек, которого он обозвал. Это обычно недоказуемо, а значит не относится к правовому полю преступлений.
Более того, в обычной жизни мы привыкли, что литературные слова типа «дурак», «козел», «скотина» — не являются оскорбительными. Да и некоторые нецензурные ругательства часто также не несут функцию оскорбления, просто являясь выражением чувств, эмоций говорящего.
Однако у Закона на этот счет свое мнение. Факт оскорбления фиксируется самим оскорбленным, и он лишь должен доказать в суде, что слова или действия в его адрес действительно имели место и оскорбительны в общепонимаемом всеми смысле.