Приход к власти большевиков поначалу никак не повлиял на жизнь Церкви, однако очень скоро, особенно после опубликования Декрета об отделении Церкви от государства, стало ясно, что для Церкви наступают тяжелые времена.
Следует отметить, что все гонения советского времени на Церковь были как раз грубым нарушением принятого декрета. Именно таким актом было вскрытие мощей, и это, безусловно, была инициатива «церковных большевиков», которые знали самые уязвимые места Церкви и били именно по ним. Вообще священнослужители, как бывшие, так и действующие, сыграли большую роль в дискредитации Церкви и последующих на нее гонениях.
Самый главный протест населения вызвал не пункт Декрета о лишении Церкви статуса юридического лица, а дополнение к декрету о выносе икон из общественных организаций. Следует отметить, что никто из историков этого не заметил! Крестьяне и рабочие могли вполне равнодушно смотреть на гонения, которым подвергались служители Церкви, однако «репрессии» в отношении икон они рассматривали как личное оскорбление.
Церковная анафема большевикам, объявленная патриархом, не сильно помогла белым и не повлияла в целом на общеполитическую обстановку. Проведение в жизнь декрета тоже долго оставалось на бумаге и часто зависело от доброй или злой воли местных властей.
Большевики в годы Гражданской войны для борьбы с Церковью использовали почти исключительно антиклерикальную риторику, которая часто вызывала сочувствие даже в среде верующих крестьян и рабочих. Попытки же антирелигиозной пропаганды почти повсеместно оканчивались неудачей и в конце концов вызывали негативную реакцию центральных властей. Даже главная антицерковная акция большевиков эпохи Гражданской войны — вскрытие мощей — обставлялась антиклерикальной пропагандой, в ходе которой духовенство выставлялось «обманщиками», забывшими заповеди Христа.
В период Гражданской войны многие представители духовенства стали жертвами репрессий, особенно после провозглашения «красного террора». Тем не менее не все духовенство, принявшее мученическую кончину в годы Гражданской войны, было жертвами большевистского террора. Грабили и убивали и красные, и белые, и зеленые, а иногда просто бандиты и уголовники.
Только после окончания Гражданской войны большевики нанесли чувствительный удар по Православной Церкви, поводом для которого послужило изъятие церковных ценностей якобы для помощи голодающим. Одновременно с изъятием родился и «троцкистско-ленинский план» разложения Церкви, когда, используя административный ресурс и противоречия внутри Церкви, большевики организовали так называемый «обновленческий» раскол. Однако большевистские планы по разложению Церкви с помощью «сменовеховских попов» не оправдались, что заставило власть сделать акцент на репрессивной составляющей их «церковной» политики. Последствия этого курса проявили себя несколько лет спустя, после того, как в стране был ликвидирован НЭП и взят курс на тотальное уничтожение любого инакомыслия.
Конечно, атеистический «проект» советской власти был отчасти успешен, что бы ни говорили церковные исследователи. Ведь взамен одной веры предложили другую, и она была востребована, и ей поверили. Очевидно, что к концу советской эпохи большинство населения не верило ни в Бога, ни в черта.
Миф о так называемом религиозном возрождении в брежневские времена несостоятелен. В православные церкви за редким исключением ходили только бабушки. Молодежь гораздо больше притягивал так называемый русский протестантизм, а именно евангельские христиане-баптисты. Но это была уже другая эпоха.
В начале же Гражданской войны церковные деятели на Поместном соборе, не веря в долгую жизнь новой власти, занимались далекими от жизни проектами церковного устройства и считали что новая власть — это временное явление. Их враги большевики считали, что Церковь, как и религия, при новом строе отомрет сама собой. Ошибались и те и другие.
«В секулярном государстве, в демократической республике может начаться утеснение Церкви и духовное гонение на людей верующих, — пророчески писал в апреле 1917 г. Н.А. Бердяев. — Но гонения не страшны для Церкви и не могут смутить христиан, они возрождают ее и закаляют дух верных. Страшно для Церкви, когда она сама гонит, убийственны для нее лишь опека и покровительство».
Бердяев был прав: репрессии и гонения не сломали Церковь. Протоиерей Чельцов вспоминает, что когда ему и еще ряду церковных деятелей вместе с Петроградским митрополитом Вениамином (Казанским) зачитали расстрельный приговор, он посмотрел на митрополита. (Чельцова помиловали, его расстреляют в другой раз) и его поразил спокойный и одухотворенный лик святителя. И ему стало спокойно за Российскую Церковь. Вениамин не боялся смерти. Наверное, и апостол Павел также легко выслушивал свой смертный приговор.