Одна из таких листовок сохранилась в фондах Синода. Датирована она 12 апреля: «Ввиду того, что скоро предстоят выборы архиерея, — сообщалось в ней, — позвольте ознакомить вас с одним из достойнейших кандидатов». Далее следует характеристика Серафима как человека «прогрессивных и независимых взглядов». В листовке утверждалось, что архимандрит хорошо знает быт и нужды рядового духовенства и «является истинной слугой Церкви Христовой и нашего обновленного дорогого отечества». После данной фразы в экземпляре листовки приписка карандашом: «Хорошо обновили!»
На следующий день в Рязани начал работу новый съезд духовенства и мирян. Перед началом его работы у здания женского епархиального училища собралась «порядочная толпа, в основном женщин, находившихся в состоянии «крайнего возбуждения», скандировавших: «оставьте Закон Божий», «дайте пастырям учить», «дайте архиерея». Дискуссии о судьбах церковно-приходских школ и о преподавании Закона Божьего начались фактически сразу после революции. Указом правительства от 20 июня они были переданы в ведение Министерства просвещения. Данный указ вызвал наиболее серьезный конфликт Церкви и Временного правительства. Очевидно, что реакция рязанских женщин была вызвана слухами о секуляризации начального образования.
Съезд, председателем которого избрали директора Сапожковской гимназии С.И. Веселовского, проходил в накаленной обстановке. Сильно проявилось противостояние духовенства и мирян. Вместе с тем съезд принял важное постановление по поводу властных структур епархии. Высшим органом церковно-епархиального управления был объявлен съезд клира и мирян, которому отдавалась «вся полнота власти в епархии». Епископ, который должен был выбираться на съезде, таким образом, терял полноту епархиальной власти.
Архиерея съезд выбирать не мог, так как Синод затягивал увольнение епископа Димитрия, однако все чаще звучало имя главного кандидата на этот пост — архимандрита Серафима (Руженцева). Деятельным сторонником его был и председатель съезда Веселовский. Вскоре в прессе появились сообщения от делегатов съезда с разъяснениями по поводу выдвижения Серафима на кафедру епископа. Инициатива этого выдвижения приписывалась в них не группе «служащих училища, а лицам совершенно свободным от всяческих влияний о. смотрителя». В статье расписывались положительные качества архимандрита, бывшего до этого приходским священником в Стрельне, при дворе великого князя Дмитрия Константиновича. Этот «неудобный» для 1917 г. факт биографии интерпретировался в статье в пользу Серафима: «Род великого князя Константина Николаевича всегда был известен своим передовым направлением». Далее следовало перечисление заслуг этого рода — отмена крепостного права и в «недавнем прошлом и содействие в освобождении России от влияния темных сил».
Вторым реальным кандидатом мог быть временно управляющий епархией епископ Модест. Поначалу он был доволен своим назначением в Рязань и писал обер-прокурору Львову, что «удовлетворен отношением ко мне Рязанской епархии, где благодаря Вашему доброму сердцу я нашел временную службу... желаю остаться на службе и в Рязани, аще буду выбран». Однако вскоре епископ, видимо, трезво оценив предвыборную ситуацию, изменил свое решение: «Своей кандидатуры на Рязанскую кафедру я не разрешил ставить, — писал он Львову. — Мне отъели шею в Москве интриги Восторгова, для Рязани шеи почти не осталось. я предпочел не дразнить гусей и не ставить своей кандидатуры. Бог с ней, с Рязанью».
В конце мая в Рязани прошел и монашеский съезд, на котором были представители всех 28 обителей епархии. Тут никаких кандидатур на епископскую должность не выдвигалось. Делегаты желали скорейшего возвращения Димитрия, о чем ему и была направлена соответствующая телеграмма.
Между тем 17 июня последовало определение Синода об увольнении епископа Димитрия. Препятствий для проведения выборов не было, и Синод благословил съезд духовенства и мирян для выборов кандидата в епископы.
Епархиальный съезд приступил к обсуждению кандидатур, которых вначале оказалось четыре: смотритель духовного училища протоиерей Лавров, архимандрит Серафим, преподаватель Рязанской духовной семинарии протоиерей Алфеев, ректор Саратовской семинарии архимандрит Борис. Выдвинут был и только что уволенный епископ Димитрий, однако вскоре последовало разъяснение председателя съезда Веселовского, что «выдвигать его нельзя, ибо в случае провала можно повредить ему в том, что его могут лишить пенсии». Викарный епископ Павел также снял свою кандидатуру — «как человек малознакомый Рязанской епархии».