Богословы, приспосабливаясь к тому или иному общественному строю, сочиняли новые и отбирали старые догматы, по их мнению, наиболее соответствующие времени. Разумеется, они беспощадно отбрасывали и тех, кто мешал им, хотя «был раньше другом».
История подтверждает, что на различных этапах становления и развития православия церковники замалчивали «деяния» неугодных «праведников», «святых отцов церкви» и т. д., если их воззрения в тот или иной период противоречили «духу времени». Немало из них были заточены в монастырские подвалы, посажены на цепь, казнены, прокляты, забыты.
Ныне, нисколько не смущаясь, духовенство в проповедях заявляет: «Мы помним нашу историю! Мы все помним!» Они действительно все помнят, но предпочитают умалчивать о том, что сегодня невыгодно служителям культа.
«Крестись и будешь в раю с первыми»
Православные богословы и духовенство пытаются убедить верующих в том, что христианство на Руси утвердилось якобы «промыслительной силой божией быстро и безболезненно». Однако это далеко не так.
Летописцы сообщают, что киевский князь Владимир в первые годы правления был занят жестокими войнами. Расширяя свои земли ценой обильно пролитой крови, он ставил языческие кумиры на берегах Днепра и Волхова, украшал их серебром и золотом, приносил богатые жертвы. Вскоре князь убедился, что древнерусское язычество не может в полной мере служить духовной, идеологической опорой княжеской власти и нарождающегося класса феодалов в целом. Эту функцию могли реализовать только более развитые формы религии, характерные для феодального общества.
При дворе Владимира не ощущалось недостатка в советчиках, которым было выгодно навязать ему свою веру.
«Болгарские мусульмане, — свидетельствует церковный историк, — хвалили свою веру, и описание Магометова рая нравилось сластолюбивому князю, но обрезание казалось ему ненавистным обрядом, а запрещение пить вино — несовместным с обычаями Руси. Усердные слуги папы (римского) говорили о величии невидимого бога и ничтожестве идолов; славный князь, зная захватническую политику папы, отвечал: „Отцы наши не принимали веры от папы“. Выслушав иудеев хазарских, спросил: „Где ваше отечество?“ — „В Иерусалиме, но бог во гневе расточил нас по чужим землям“, — говорили евреи. „И вы, наказываемые богом, смеете желать, чтобы и другие лишились своего отечества?“ — отвечал умный князь. Наконец, выслушан был философ — инок греческий. Тот, показав несправедливость других вер, представил содержание Библии, историю православия и в заключение показал картину страшного суда божия с участью праведных и грешных… Греческий инок пообещал князю: „Крестись и будешь в раю с первыми“ (то есть с праведниками)»[18].
Владимир, как гласит церковная легенда, собрал бояр, которые и порешили отправить «десять мужей добрых и смышленых, чтобы испытать, чья вера лучше». Княжеские и боярские посланцы побывали у «болгаров, в земле немецкой, наконец, прибыли в Грецию», где императоры Василий и Константин объявили о том патриарху и он в присутствии гостей «совершал торжественную службу». Возвратившись домой, киевляне рекомендовали Владимиру отдать предпочтение христианству, тем более что «мудрая бабка великого князя Ольга» в 957 году уже приняла греческую веру.
Основная причина того, что Киевская Русь выбрала именно христианство в форме православия, — это в первую очередь необходимость быстрейшего и эффективнейшего объединения восточных славян и других народов, подвластных киевским князьям, на путях развития феодального общества. Примером такого общества для киевских правителей и была Византия. Их устраивал опыт византийской феодальной власти и ее практика духовного закрепощения населения, организации идеологических учреждений. Кроме того, они были заинтересованы в дружеских отношениях с соседним сильным государством, чтобы совместными усилиями противостоять как кочевым народам, так и притязаниям западных стран, исповедующих католицизм.
Чтобы закрепить внешнеполитический союз родственными узами, Владимир хотел взять в жены византийскую царевну, а императоры Василий и Константин поставили условие — «пусть приймет веру, и рука царевны будет отдана ему». Царевна Анна, прибыв с духовенством и священными вещами, предложила Владимиру немедленно креститься, что и сделал епископ корсунский. Затем князь крестил своих 12 сыновей, истребил языческих идолов, а Перуна — главного бога — привязал к конскому хвосту и бросил в Днепр.