Частыми узниками в монастырях были также священники и другие служители церкви, наказанные за разные проступки — пьянство, буйство, нарушения благочиния, за действия антиправительственного характера. По отчетным данным Синода, с 1855 по 1859 г. в монастырях перебывало 4480 церковников, из них только за пьянство - 3300 человек. Синод отмечал, что ежегодно за разные проступки ссылают в монастыри до 900 церковников27.
В 900-х годах среди небольшой части духовенства наблюдалось движение за ослабление власти Синода и епархиального начальства, за оживление приходской деятельности. Синод сурово расправлялся с участниками этого движения и рассылал недовольных по монастырским тюрьмам. Так, в 1901 г. в Суздальскую тюрьму был заключен священник Цветков. Его вина была в том, что он выступал за ослабление власти Синода, говорил о необходимости созвать церковный собор для упорядочения церковной жизни28.
Соловецкая тюрьма существовала до 1883 г., когда из нее были выведены последние узники, но караульные солдаты содержались в ней до 1886 г. После официального закрытия Соловецкий монастырь продолжал служить местом ссылки для провинившихся служителей церкви. Тюрьма при суздальском Спасо-Евфимиевом монастыре существовала до 1905 г., еще в 1902 г. в ней насчитывалось 12 узников. В 1905 г. в ней томился крестьянин Петр Леонтьев, заключенный в эту тюрьму в 1871 г. по обвинению в том, что он распространял среди крестьян «лжеучение», направленное против верховной власти и духовенства. Несчастный пробыл в монастырской тюрьме 34 года, и об этой трагической судьбе спокойно рассказывается в отчете обер - прокурора Синода29. О суровом тюремном режиме 900-х годов свидетельствует письмо одного суздальского жителя, писавшего в петербургскую консисторию: «Обратите внимание на тамошнего архимандрита — коменданта, за что он так зверски запер несчастных заключенных и теснит их самым ужасным образом. Прислали какого-то зверя, который совершенно позабыл, что он служитель божий».
В конце письма автор, возмущенный жестокостью архимандрита-тюремщика, советует архимандриту идти в жандармы30.
Даже царская охранка считала необходимым ликвидировать эту тюрьму. В 1903 г. она уведомляла Синод, что, поскольку тюрьма находится в заводском районе Суздаля, среди рабочих распространяются слухи о тяжелом положении ее узников. Царские чиновники предлагали перевести заключенных Суздальской тюрьмы в другие, более отдаленные монастыри. Синод, однако, не хотел расставаться со своей бастилией. Лишь в 1905 г., под влиянием роста революционного движения, правительство было вынуждено ликвидировать Суздальскую тюрьму. Эта ликвидация, впрочем, носила формальный характер. Еще в 1907 г. в смете Синода были предусмотрены средства на содержание тюремной стражи, а в 1908 г. эта стража была даже увеличена. Понадобилось еще немало времени, чтобы эта «бастилия духа» была полностью уничтожена.
1. «Житие протопопа Аввакума...», стр. 108; см. также Ард. Попов. Суд и наказание за преступления против веры и нравственности. Казань, 1904, стр. 55.
2. «Русское слово», кн. 8, 1861, стр. 14.
3. «Костромская старина», 1890, стр. 24.
4. А. И. Иванов. Соловецкая монастырская тюрьма. Соловки, 1927. Описанию Соловецкой тюрьмы посвящены следующие работы: М. Колчин. Ссыльные и заточенные в Соловецком остроге в XVI - XIX в. М., 1908; В. И. Немирович — Данченко. Соловки. СПб., 1875; А. С. Пругавин. В казематах. СПб., 1909; М. Н. Гернет. История царской тюрьмы, т. 1 - 5. М., 1951 - 1956; Д. Венедиктов. Палачи в рясах. М., 1923.
5. Описание тюрьмы суздальского Спасо - Евфимиева монастыря см.: А. С. Пругавин. Монастырские тюрьмы. М., 1905; «Суздаль и его достопримечательности». Суздаль. Изд. Владимирской архив ной комиссии, 1912.
6. Г. Антипин. Крепость Кирилло - Белозерского монастыря. Кириллов, 1934, стр. 34-38.
7. Н. П. Розанов. История Московского епархиального управления, ч. II, кн. 2, М., 1876, стр. 153.
8. Павел Алепский. Путешествие Антиохийского патриарха Макария в России, — «Чтения ОИДР», кн. 4, 1896 - 1897, 1900.
9. И. А. Чистович. Феофан Прокопович. СПб., 1878, стр. 166 - 168.
10. Там же, стр. 173.
11. И. А. Чистович. Указ. соч., стр. 348, 365.
12. «Русский архив», кн. II, 1873, стр. 1780.
13. «Русский архив», 1867, стр. 1139-1155.
14. Там же, стр. 1160.
15. М. С. Попов. Арсений Мациевич и его дело. СПб., 1912.
16. М. Н. Гернет. История царской тюрьмы, т. 2, стр. 486.
17. О. И. Дубасов. К истории противоцерковного движения. - «Древняя и Новая Россия», 1878, № 8, стр. 312.
18. Н. И. Барсуков. Соловецкое восстание. Петрозаводск, 1954.
19. «Исторические записки», т. 31, 1955, стр. 96, 102.
20. Там же, стр. 129-130.
21. М. Н. Гернет. Указ соч., т. 2, стр. 488.
22. Д. Венедиктов. Указ. соч., стр. 90. 86
23. «Деяния 3 Всероссийского миссионерского съезда в Казани». Киев, 1897, стр. 90.
24. М. Гернет. Указ. соч., т. 2, стр. 481.
25. Там же, стр. 475.
26. «Древняя и Новая Россия», кн. 8, 1878, стр. 313,
27. А. Завьялов. Циркулярные указы святейшего Синода 1867 - 1900 гг., СПб., 1900, стр. 50, 54.
28. М. Гернет. Указ. соч., т. 2, стр. 331.
29. Отчет обер-прокурора Синода за 1909 г. СПб., 1910, стр. 22.
30. «Ежегодник Музея истории религии», т. IV. Л., 1960, стр. 118.
Глава V. Насильственное насаждение православия среди народностей России
Самодержавие — этот, по словам В. И. Ленина, «самый реакционный и варварский строй»1, проводило среди народов окраин России политику национально - политического, социального и культурного угнетения. Верной помощницей самодержавия в его реакционной политике на окраинах была православная церковь. Угнетение нерусских народов, их русификация, а также колониальные захваты сопровождались насильственным обращением населения в православие. Это было одним из средств колониальной политики самодержавия.
Еще в XIII-XIV ее. новгородские выходцы, утверждая свою власть в Вятском крае, насаждали христианство мечом и огнем, не останавливаясь перед уничтожением местных народов, не желавших креститься. Делалось это при помощи духовенства, следовавшего за завоевателями в новые места. Грамота 1452 г. митрополита Ионы вятскому духовенству красноречиво рассказывает, как внедрялось христианство среди нерусских народов Вятского края. Священники, по признанию митрополита, перемучили много людей, переморили, в воду пометали, сжигали в избах мужчин, старцев и малых детей, выжигали глаза, младенцев сажали на кол и умерщвляли. Расправляясь с такой жестокостью с нерусскими народами, не желавшими креститься, инквизиторы угрожали им еще «великой опалой» от государя и «конечным извержением без милости» от церкви. Митрополит не осуждал духовенство за зверскую расправу с нерусскими народами. Он предостерегал только, что кровавый террор по отношению к народам, не желавшим принять православие, может вызвать ненависть их к духовенству и нанести ущерб церкви2.
В Казанском крае христианизация началась со второй половины XVI в., вскоре после завоевания Казани здесь были основаны монастыри. Над татарами, противившимися крещению, совершалось дикое насилие: их сажали в тюрьмы, у них отбирали земли, их выселяли из деревень, заставляли жениться на русских женщинах, держали в цепях. При этом церковники не скрывали, что их цель — «народ от татарской веры отучить и остращать».
Насильственное крещение проводилось при колонизации Поволжья и Сибири в XVII в. Правительство вместе с духовными властями стремилось привлечь на свою сторону феодальную верхушку, обещая ей в случае крещения разные льготы. У мурз, не желавших креститься, отбирались поместья с православными крестьянами, они лишались права распоряжаться ими. Крестьянам при переходе в православие предоставлялись некоторые льготы на шесть лет. Упорствующих превращали в крепостных. Но и крещение не освобождало нерусские народы от крепостного и национального гнета. Их порабощали одинаково и русские помещики и принявшие православие татарские мурзы. Крестьяне пытались жаловаться на притеснения со стороны помещиков и духовенства, но за «челобитья» их заключали в тюрьмы, били кнутом, убивали. В свою очередь и крестьяне, борясь с насильственной христианизацией, разрушали монастыри и церкви, избивали наиболее ненавистных им священников, некоторых даже убивали, поднимали массовые восстания.