В беседе одиннадцатой на Песнь песней св. Григорий Нисский так объясняет слова: „Совлекохся ризы моея, како облекуся в ню. Умых нози мои, како оскверню их (Песн. Y, 3). „Прекрасно послушала она (душа) Повелевшего ей соделаться сестрою, ближнею, голубицею и совершенною, чтобы вследствие сего вселилась в душе истина. Ибо сделала то, что слышала, совлекшись кожаной одежды, в которую облеклась после греха, и смыв с ног земную нечистоту, которою была покрыта, когда, из райского жития возвратившись на землю, услышала, яко земля еси, и в землю отъидеши (Быт. III, 19). Посему отверзала, Слову вход к душе, открыв завесу сердца, т. е. плоть, а, говоря о плоти, разумею ветхого человека, которого совлечь и сложить с себя божественный Апостол повелевает готовящимся в купели слова омыть нечистоту душевных стоп. Итак, совлекшись ветхого человека, и отъяв покрывало сердца, душа отверзла вход Слову, и когда Оно вошло, делает Его своею одеждою, по руководству апостола, который повелевает совлекшему с себя плотское одеяние ветхого человека облечься в ризу, созданную по Богу в преподобии и в правде (Еф. IV 24). Одеждою же называю Иucyca. А признание невесты, – что не возложит уже опять на себя свергнутую ризу, но, по данному ученикам закону, будет довольствоваться одною ризою, в которую облеклась, обновившись рождением свыше, подтверждает Господне слово, повелевающее однажды украсившимся божественною одеждою не облекаться уже более в ризу греха, и иметь не две одежды, а только одну, чтобы две ризы на одном и том же не были одна с другой не сходящимися, потому что какое общение одежды потемненной с световидною и невещественною?… Посему говорить невеста: совлекохся ризы моея, како облекуся в ню? Ибо кто, видя на себе солнцезрачную ризу Господню, возложенную на него за чистоту и нерастление, например, какую показал Господь на горе во время преображения, согласится потом, чтобы возложили на него одежду бедную и разодранную, в какую, как говорит притча, облекается пьяница и блудник (Притч. ХХIII, 21)? Да и омыв ноги, не соглашается сквернить их снова, ступая по земле. Ибо говорит: умых нози мои, како оскверню их? Посему и Господь запрещает ученикам иметь сапоги, когда повелевает им на путь язык не ходить, но идти путем святым (Мф. X, 5. 10). Конечно же, не знаешь этот святой путь, которым повелевается идти ученикам, дознав cиe от Рекшего: Аз есмь путь (Иo. XIY, 6), путь, которого невозможно и коснуться не совлекшему с себя одежды человека мертвого. Посему, так как на сем пути была невеста, на котором Господь шествующим по оному омывает ноги водою и отирает лентием, которым препоясан; а препоясание Господне есть сила, очищающая от грехов, ибо сказано: облечеся Господь в силу и препоясася (Пс. ХСII, 1); – то невеста, очистив ноги, хранит себя на пути царском, не совращаясь ни на десно, ни на лево (Втор. V, 39), чтобы перенеся след на ту или другую сторону пути, не замарать ноги грязью. Конечно же разумеешь, что означается сказанным, а именно, что душа, однажды отрешив сапоги крещением (ибо собственное дело крещающего отрешить ремни сапогов, как засвидетельствовал Иоанн, что не может сделать сего над одним только Господом: ибо как разрешить того, Кто вовсе не был связан ремнем греха?), сама омыла ноги, вместе с сапогами отрину во всю земную нечистоту. А посему стопы свои на пути гладком хранит неоскверненными, как поступал и Давид, когда омыв ноги свои от брения тины, и поставил на камне, выражая cиe так: воздвиг мя от рова страстей и от брения тины, и поставил на камне нози мои и исправи стопы моя (Пс. XXXIX, 3). Под именем же камня разумевает и Господа, Который есть свет, и истина, и нетление, и правда, – то, чем уравнивается духовный путь. Кто не совратился с него ни в ту, ни в другую сторону, тот хранит следы свои ни мало не оскверненными брением сластолюбия. Вот то самое, чем невеста, по моему разумению, отверзает дверь Слову. Ибо исповедание что не примет более на себя отринутой тины, и на жизненном пути не коснется земной скверны, делается входом святыни в уготованную так душу; святыня же – Господь» [366].
Пред нами в различных образах проходят в приведенных словах св. Григория Нисского почти все понятия, упоминаемые в описании возрождения. Мы видим, что крещающийся прежде всего приходит к отвержению ветхого человека. Это отвержение дает ему возможность и способность усвоить себе и святыню, т. е. облечься в Самого Иисуса. Облечение же состоит в том, что человек твердо блюдет путь Христов, нисколько не уступая пред искушениями мира и плоти. „Нельзя быть Христом не будучи праведностью, чистотою, истиною и отсутствием всякого зла, – нельзя быть и христианином (облеченным во Христа), не показывая в себе сродства с этими именами» [367]. Облечься во Христа значит, таким образом, принять Христово настроение и путь.