Конечно же, не всё, что есть в Ветхом Завете, обязательно для христиан. Что-то так и осталось в Ветхом Завете и о чем-то можно даже сказать, что это отменено. Жертва Христа отменила для нас весь обрядовый закон: жертвоприношения, правила о чистоте и пище. И все же нужно правильно понимать эту отмену. Любая обрядовая заповедь кроме своей внешней формы несла и внутреннее содержание. Например, в жертвоприношениях можно увидеть благодарность Богу. В заповедях о пище и телесной чистоте — призыв размышлять о том, как связаны наши телесная и духовная жизнь. Вот это внутреннее содержание заповедей остается актуальным и в Новом Завете[88].
Именно о такой отмене Закона говорит ап. Павел (Кол. 2:16–17; Гал. 3:16–19; Евр. 10:1).
В Кол. 2:16–17 пища, питье, праздники, новомесячия и субботы есть только «тень будущего, а тело — во Христе». Апостол говорит, что все обрядовые постановления указывали на Христа, после же пришествия — они уже не нужны. Более того, обрядовый закон не делал людей совершенными, как сказано в Евр. 10:1: «Закон, имея тень будущих благ, а не самый образ вещей, одними и теми же жертвами, каждый год постоянно приносимыми, никогда не может сделать совершенными приходящих с ними». Совершенным человека делает Христос, Который «одним приношением навсегда сделал совершенными освящаемых» (Евр. 10:14). Закон назван «тенью» грядущих благ Нового Завета, которые Христос дарует принявшим этот Завет. Действие обрядового закона, который «дан после по причине преступлений», окончится после «пришествия семени» (Гал. 3:16–19). Свт. Феофан Затворник и блж. Феофилакт Болгарский объясняют, что Закон своими строгими запретами и карами являлся обузданием для иудеев. Для христиан эти законы необязательны для исполнения, о чем говорит решение апостольского собора: «Ибо угодно Святому Духу и нам не возлагать на вас никакого бремени более, кроме сего необходимого» (Деян. 15:28)[89]. Таким образом, святоотеческое предание призывает читать Ветхий Завет в контексте Нового.
Прочтение Ветхого Завета через Новый, по мысли свт. Игнатия Брянчанинова, — одно из важнейших условий для правильного его понимания[90]. О том же говорил и свт. Афанасий Александрийский:
Ветхим доказывается новое, а новое свидетельствует о ветхом. Посему отрицающие последнее исповедуют ли то, что оным доказывается? Павел стал апостолом благовестия, «которое Бог прежде обещал через пророков Своих, в святых писаниях» (Рим. 1:2). Сам Господь сказал: «исследуйте Писания, ибо… они свидетельствуют о Мне» (Ин. 5:39). Посему как же будут исповедовать Господа, не испытав прежде Писаний о Нем? (К епископам Египта и Ливии окружное послание против ариан. IV) [91].
В то же время экзегет не должен разделять Священное Писание и, воздавая почитание Новому Завету, рассматривать Ветхий Завет только как приготовление к нему. Экзегет должен стремиться раскрыть его вечное значение. Толкователю необходимо видеть, что существует одно Божественное Откровение и единый Завет между Богом и человеком. Этот Завет неоднократно возобновлялся, достигая всё большей глубины и значения. При всей контрастности существует и глубинное созвучие Ветхого и Нового Заветов. Новозаветное Откровение не может раскрыться без Ветхозаветного. Покрывало, лежащее на Ветхом Завете, снимается во Христе (2 Кор. 3:14). Но для человека, жившего до Христа, все ветхозаветные постановления имели непосредственное и божественное значение. Он участвовал в таинственной и священной жизни Царства Божия, в Самом Боге. Можно сказать, что Ветхий Завет — это не просто условные знаки, обозначающие путь к Новому Завету, не предисловие к нему, а напряженная духовная жизнь, возводящая человека к Евангелию[92].
2.4. Христоцентризм Священного Писания
С точки зрения Православной Церкви оба Завета составляют единое свидетельство о Божественном и Предвечном Слове, Которое пришло в мир для спасения человечества (см. Ин. 1:12–13; 20:31)[93].
Отношение между двумя Заветами — это отношение обетования и свершения[94]. Ветхозаветная история понимается как приготовление для принятия человечеством Божественного Мессии, новозаветная — как пришествие Спасителя и исполнение всех обетований.
Начиная с апостолов, экзегеты искали в Священном Писании Ветхого Завета различные пророчества и прообразы, которые исполнились в Личности и в служении Христа. Действуя таким образом, они использовали прием, который применял Сам Христос. Для того чтобы раскрыть для Своих современников смысл Своей жизни и смерти, Спаситель применял по отношению к Себе различные мессианские образы и имена из Ветхого Завета, которые были им хорошо известны. Кроме того, Он говорил прямо, что они находят свое окончательное исполнение в Его собственной жизни и деле спасения[95] (Ин. 5:39).
88
89
90
См:
92