Итак, священник рукоположен, одет и может выполнять «долг служения церкви», проявляя, как пишет катехизис, «особую заботливость как пастырь стада Христова о доброй жизни христиан, вверенных его руководству». Вот здесь и можно вспомнить слова В. Г. Белинского: «…неужели же и в самом деле Вы не знаете, что наше духовенство находится во всеобщем презрении у русского общества и русского народа?… Не есть ли поп на Руси для всех русских представитель обжорства, скупости, низкопоклонства, бесстыдства?»
Почему же духовный руководитель находился «во всеобщем презрении у русского общества и русского народа»? Потому, что народ воспринимал духовенство как разновидность эксплуататоров, государственных чиновников, верой и правдой служивших самодержавию. Петр I, отменив патриаршество, лишил православие даже видимости самостоятельности, превратив синод в государственное учреждение. Самодержавие угнетало трудящихся физически, а церковь - духовно, оправдывая и поддерживая авторитетом бога угнетение большинства меньшинством.
«Пастыри духовного стада» отнюдь не являлись образцом благочестия. Паразитическая жизнь, охраняемая государством, приводила к тому, что духовенство вместо «божественной благодати» стремилось к накоплению земных богатств. Недаром корыстолюбие и жадность попов вошли в народные пословицы и поговорки. Требуя от верующих беспрекословного выполнения норм религиозной морали, духовенство отнюдь не считало их обязательными для себя.
Отделение церкви от государства после Октябрьской революции лишило духовенство политической, экономической и социальной роли в обществе, а также привилегий, с помощью которых самодержавие превращало духовных пастырей в своих верных служащих.
Однако, как известно, в нарушение марксистских принципов отношений между государством и церковью духовенство, как и рядовые верующие, в период культа личности Сталина подвергались репрессиям вплоть до физического уничтожения, а затем, до последнего времени, дискриминационным мерам со стороны командно-административного партийно-государственного аппарата.
В процессе перестройки духовенство русской православной церкви получило возможность принимать участие в возрождении общечеловеческих моральных ценностей, в том числе традиций милосердия, в восстановлении памятников истории и культуры, созданных народом.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Итак, мы закончили рассмотрение семи святых таинств православной церкви. В основе этих таинств лежит утверждение церкви о наличии сверхъестественного, чувственно не обнаруживаемого и разумом не постижимого бога, вмешательство которого определяет всю жизнь человека, его судьбу. Таинства, форма которых якобы установлена Христом, и являются теми моментами в жизни верующего, когда осуществляется такое вмешательство бога. При посредстве священнослужителей верующий вступает в связь с богом, в результате которой на него нисходит благодать, обеспечивающая ему вечное блаженство в загробном мире. Видимые действия священника сопровождаются невидимыми вмешательствами святого духа или самого Христа, как различных ипостасей триединого бога. Вне такого истолкования эти действия теряют всякий смысл.
Но сам факт установления таинств Христом ничем не обоснован, тем более не имеют реального основания действия, производимые священником, совершающим таинства. Ведь единственным источником, из которого церковь получает божественные указания, является священное писание - Библия. А как мы уже видели, о большинстве таинств в Библии даже не идет речь. Если же там и упоминаются некоторые элементы обрядов, совершаемых во время таинств, то они или имеют другое, чем то, которое им приписывается церковью, содержание, или же отличаются по форме выполнения, например миропомазание. И действительно, содержание и форма святых таинств со времени их возникновения и до настоящего времени неоднократно менялись. Да и сейчас многие элементы таинств выполняются не так, как это предусматривалось соответствующими решениями церковных соборов, установивших в свое время порядок действий при совершении таинств. Это лишний раз подтверждает тот факт, что таинства не являются божественным установлением. Ведь если бы они были установлены богом, церковь, а тем более отдельные священники за отступление от воли бога, по-видимому, были бы наказаны. Таким образом, при внимательном рассмотрении оказывается, что таинства, выполнение которых должно укрепить веру людей в сверхъестественное вмешательство бога, в своей основе опираются на безусловную веру в наличие этого бога и теряют всякий смысл, если этой веры нет.