— Мам, прекрати, ничего не было. Я же сказала, — от
напоминания о том, что она поповская дочка, Катю аж передернуло. Сколько раз она мечтала забыть об этом. Стать
самой обычной девочкой. Как ее подруги, как Валя, как
Таня. Никому ничего не должна. Никто над ней не подсме-ивается…
Мама замолчала и больше в тот день не возвращалась
к этой теме. Еще до вечера Катя побаивалась, что она рас-скажет все папе. Но мама поступила по-другому. На следующий вечер она пришла к Кате в комнату, когда девочка уже
ложилась спать, и присела на край кровати.
— У меня идея, — мама умела говорить только по делу,
без лишних прелюдий, — раз уж ты начала… Начала общение с мальчиками.
— Мам, я не хочу об этом! — Катя попыталась спрятаться под одеяло. Но мама невозмутимо продолжила:
— Я тут тебя «В контакте» в одну группу пригласила.
Зайди посмотри. Понимаю, что ты еще совсем юная… Но
лучше уж так. Спокойной ночи, — она наклонилась и поцеловала Катю в щечку. Та обняла маму за шею и пожелала
спокойных снов в ответ. За телефоном она встала с кровати
только когда мама вышла из комнаты и отошла на достаточно большое расстояние. Улеглась обратно в кровать, накры-лась одеялом с головой — чтобы Лена, младшая сестра, зайдя в комнату, ничего не заметила. И открыла приложение
«В контакте». Одно уведомление. От мамы. Приглашение в
группу «Православные знакомства».
— Ох ты ж, Боже ж мой, — протянула девочка. Еще
одна идиотская выдумка. Куда сейчас только не присоба-чивают слово «православный»: православный хлеб, православный сыр, православная семья, православные, православные, православные. Как будто гетто какое-то. Вот есть
нормальные люди, а есть эти идиоты, православные. Вроде
бы мы не против, чтобы они существовали. Показываем в
новостях, как православные праздники отмечают, как ку-шают, о чем думают. Но пусть носят опознавательный знак
— длинные юбки и постные мины — чтобы все издалека видели и обходили их стороной.
Меньше всего Кате хотелось православия. Но слово
«знакомства» взяло свое, и она вступила в группу. Полиста-ла стену. «Мне тридцать восемь лет, не пьющий, двое детей
от первого брака. Ищу православную женщину для созда-ния семьи». И на какой-то убогой фотографии он в спор-тивных штанах на фоне покосившегося сарая.
— Мля… Мама, ты вообще сама сюда заходила, нет?
Витя по сравнению с этими убогими — просто Серафимчик
Небесный.
— Что? — раздался откуда-то снаружи голос. Катя
рез- ко скинула одеяло, и ее взлохмаченные черные волосы
рас- сыпались по подушке.
— Господи, Ленка! Ты можешь громче заходить в комнату? Ты чего как призрак? Напугала до жопы. Если бы это
папа был?!
— А чего ты там под одеялом материшься? Опять небось с мальчиками переписываешься? — Лена засмеялась и
улеглась на кровать. А
— Ай, ну тебя, — Катя положила айфон на пол и отвер-нулась к стене, — напугала меня. Иди теперь выключай свет.
Кто последний пришел, тот и выключает.
Про «Православные знакомства» Катя забыла начисто. Мама тоже не напоминала дочери о своем предложе-нии, видно, ей было достаточно того, что Катя послушала ее
и вступила в группу.
Но перед самым Рождеством пришло первое сообщение от Егора. Катя сидела за столом, решала математику, когда телефон взвизгнул и нарисовал на экране информацию о новом сообщении. «Добрый день, милая девушка.
Меня зовут Егор, мне 18 лет. Я увидел, что Вы состоите в
группе «Православные знакомства». Долго не решался написать — все же идет пост, но Вы мне очень понравились.
Был бы рад познакомиться».
Катя перечитала два раза сообщение. И прыснула. «Бо-о-о-же, что это? Что это за чудик?!» Она отложила тетрадку
в сторону и ушла с головой на страницу мальчика. Фото-графий было достаточно много. Школа. Вот с однокласс-никами дурачатся, выпускной. Егор в пиджаке и галстуке.
Такой взрослый, серьезный. Вот он в подряснике в храме, держит огромную дьяконскую свечу. Еще совсем молодой,
лет двенадцать. А вот уже современные — он семинарист. В
черном кителе. Посвящение в студенты, общая фотография
с ректором семинарии, отцом Ермогеном, в центре. Катя
хорошо была знакома с архимандритом, он частенько заез-жал в гости. Они с папой громко смеялись, пили коньяк и
вспоминали свои семинарские годы. Катя с самого детства
любила отца Ермогена, тот всегда привозил для детей доро-гие подарки.
— Ну тебя в жопу, — Катя отложила айфон и снова