— Нет… Не пойду. Кать… Я не хочу вредить тебе. Но
я… Я не хочу отпускать тебя. Кать. Я боюсь. — Неожиданно
лицо Леночки переменилось, оно как-то некрасиво смор-щилось, нижняя губа затряслась, Леночка в секунду из красавицы превратилась в какого-то скукоженного старичка.
И разрыдалась.
— Тише, тише, ну ты что! Тише, услышат же! Подума-ют, что я тебя… Побила, что ли. Понабегут. Не реви, ты что.
— Я люблю тебя, — Леночка говорила шепотом, даже
всхлипывать старалась вполголоса, чтобы ее не услышали, –
не уезжай, Кать. Я же… Я же люблю тебя.
— Ну что ты, что ты, дурочка, ну перестань, ну что ты.
Видишь, я тоже сейчас расплачусь. Будем тут как две дуры
рыдать. Ну… — глаза Кати и правда предательски заблесте-ли. — Я же не навсегда. Я же не от тебя. Обязательно свидимся еще. В ближайшее время и свидимся. Я тоже люблю тебя.
Мы, конечно, с тобой часто не ладили. Но ты же понимаешь… Ну… Перестань.
Неожиданно в окно постучали. Быстро, как будто дро-бинками по стеклу. Катя встрепенулась и отошла от сестры.
— Это Витек. Мне пора. Надо идти. Все. Все будет хорошо, не бойся. Я тебя не брошу, сестренка. Вот увидишь, сама в город переедешь — мы с тобой свидимся.
Лена кивнула, даже не поднимая головы. Она утирала
кулаками слезы, но те никак не прекращали течь.
— Все, давай. Не реви долго, спать ложись. А то обижусь. –
Катя подхватила рюкзачок и ловко повернула ручку оконной
рамы. Привычным движением, как обычно, как часто бывало
вечерами. Только на этот раз все было намного серьезнее. Кате
было слишком тесно в клетке. И однажды это должно было
произойти. Однажды она должна была вылететь из клетки и
не вернуться. Леночка понимала это. Но от этого становилось
еще больнее. И она снова залилась слезами.
В комнату ворвался теплый летний воздух, пахнущий
свежескошенной травой. С улицы раздалось ворчание:
— Ох, Катька, ну ты мне всю плешь проела. Нет, не
возьму тебя в жены. Нафиг надо.
— Так, болтун. Сумку взял?
— Взя-я-ял, — недовольно протянул Витек. Чет легкая она у тебя очень. Косметики небось набрала и бутеров.
Эх, не сбегают так. Зуб даю — недельку помыкаешься да вер-нешься.
— Посмотрим, — процедила девушка. И, не оглядываясь на сестру, перелезла через подоконник.
— Давай, Лен. Не поминай лихом, — и уже тихо-тихо, в
полголоса, — люблю тебя.
Катька спрыгнула. За окном послышалась возня и не-довольный голос Витька:
— Мать, ну ты давай аккуратнее, если я тебе еще живой нужен.
— Тихо ты. Сейчас весь дом разбудишь. Пойдем скорее. Электричка через двадцать минут, последняя.
Шли молча. Витек смотрел себе под ноги, Катя периодически воровато оглядывалась, опасаясь погони. «Как
в хорошем американском фильме», — подумала она. Как
Леон с Матильдой. Тишину нарушил Витек.
— Я это… Того… Я на самом деле шучу-шучу весь такой. А все потому, что на самом деле того… Не хочу тебя отпускать. Я очень боюсь, что ты уедешь и мы больше никогда
с тобой не увидимся.
— Ну, ты чего кликушествуешь. Будем. Будут еще
встречи, конечно же. В город приедешь. Я тебя пивом угощу, обещаю.
— Да… Так-то да. Только вот неспокойно на душе. Я
тогда… Когда вытащил тебя из воды… На озере… Я вроде
ворчал, а на самом деле знаешь, как очканул. Я когда увидел
тебя там, барахтающуюся, думал, уже все… И вот теперь
такое же чувство. Только тогда я мог что-то сделать, чтобы тебя вытащить. А теперь, получается, сам же тебе помо-гаю… того…
— Перестань, — в горле у Кати встал ком, — раз уж мы
серьезно — ты должен меня понять. Я не могу больше. Мне
душно, меня задушило это место, меня задушил отец, семья. Воздух этот. Чертов.
— Да… Говнецом-то попахивает, это точно, — серьезно кивнул Витек. Но Катя рассмеялась. Надо было разря-дить обстановку. Они подошли к перрону. Мимо со свистом
пролетел товарняк, взъерошивая волосы.
«Вот куда надо было идти, — неожиданно подумала
Катя, — здесь бы, под колесами, уж точно не спаслась бы».
Хотя… Получается, сюда и пришла. И, получается, не спаслась. От этих мыслей по коже пошли мурашки. Поезд уле-тел, и ребята перешли на другую сторону дороги. Перрон
был пустой, стояло всего два человека, какой-то пьяный бо-родач и молодой человек в наушниках.
— Так, правила безопасности знаешь? Садишься в вагон, где светлее и побольше народа. Если вдруг кто… Того, приста-вать начнет, ори и нажимай кнопку связи с машинистом.