Безусловно, божественным признавался и источник власти мусульманских халифов, имевших абсолютное суверенное право от Аллаха. «Божественный закон» (jus divinum) лежал в основании власти халифа41. Короли древней Германии также были убеждены в том, что ведут свое происхождение от богов. В глазах своих современников они были и сами похожи на «полубогов», поскольку по наследству им передавалась некая мистическая благодать, благодаря которой во время войны их народы могли рассчитывать на победу, а во время мира на плодородие полей42.
О государствах далекой Азии и Китая и говорить не приходится — если они чем-то и отличались от европейских аналогов, то, пожалуй, лишь большим ригоризмом в акценте на божественный статус царя и священство его особы.
IV
Христианская политическая мысль продолжила древнюю неписанную традицию на основе Священного Писания, данного Богом. Апостол Петр пишет братьям: «Итак, будьте покорны всякому человеческому начальству. Всех почитайте, братство любите, Бога бойтесь, царя чтите» (1 Петр.2:13–17). Ему вторит апостол Павел в Послании к римлянам: «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь похвалу от нее» (Рим.13: 1–3).
Священномученик Ириней Лионский (память 28 июня) писал: «Для пользы народов установлено Богом земное правительство, чтобы, боясь человеческой власти, люди не поедали друг друга, но посредством законодательства подавляли разнообразную неправду народов»43. Примечательно, что эти слова принадлежат христианину, принявшему мученический венец во времена гонений при императоре Септимии Севере (193–211).
Епископ Иона Орлеанский внушал: «Никто из королей не должен считать, что королевство досталось ему от прародителей, но должен истинно и смиренно веровать, что оно дано ему Богом»44.
Монарх, признающий над собой Бога, уже не может своеволить без опасения Его грядущего Суда, народного осуждения и отчуждения. Он — верховный властитель, но лишь до тех пор, пока следует правилам справедливости, заповеданным Спасителем, и заботится о народе. На этом фоне языческие примеры деспотизма выглядят кощунственным надругательством над «божественным законом» и собственным народом.
Блаженный Августин, епископ Ипонский (память 15 июня), так описал образ настоящего Римского императора. «Мы называем государей христианских счастливыми, если они управляют справедливо; если окруженные лестью и крайним низкопоклонством не превозносятся, но помнят, что они люди; если употребляют свою власть на распространение почитания Бога и на служение Его величию; если боятся, любят и чтут Бога; если медлят наказаниями и охотно милуют; если самые наказания не употребляют как необходимые средства для управления и охранения государства, а не как удовлетворение своей ненависти к врагам; если и помилование изрекают не для того, чтобы оставить неправду безнаказанной, а в надежде исправления; если смягчают суровый приговор милосердием»45.
Уже в IV в. римские солдаты приносили императору присягу, в которой присутствуют такие характерные слова: «Клянемся именем Бога, Христа и Святого Духа, величеством императора, которое человеческий род после Бога должен особенно почитать и уважать. Император принял имя Августа, и ему, как истинному и воплощенному Богу («tanquam praesenti et corporali Deo»), должно оказывать верность и поклонение, ему должно воздавать самое внимательное служение. И частный человек, и воин служит Богу, когда он верно чтит того, кто правит с Божьего соизволения»46.
С веками эта традиция наполнялась новым, все более глубоким идейным содержанием. Как известно, в начале царствования Византийского императора св. Юстиниана Великого (527–565) некий диакон Агапит поднес ему объемный труд о царской власти. Приведем из него отдельные мысли, касающиеся сакрального статуса императора.
«Имея сан превыше всякой чести, государь, почитай прежде всего Бога, Который тебя им удостоил, ибо Он, наподобие Небесного Царства, дал тебе скипетр земного владычества, чтобы ты научил людей хранить правду и удержал лай хулящих Его, повинуясь сам Его законам и правосудно повелевая подданными».
43
45
46