Может быть так и надо?
Я возвратился к горе-любителям азартных игр. Отыскал среди них такого, которого уже никак не воскресить, и затащил в лимузин. Проткнув прутом бак, поджег образовавшуюся лужу, успев нырнуть в стоящий неподалеку мусорный бак, прежде чем раздался взрыв.
От грохота, усиленного пустотой вонючего пространства, заложило уши. Железную коробку слегка погнуло какой-то, оторвавшейся от машины, деталью. Через некоторое мгновение рискнул высунуться.
Жалкое зрелище - горящий остов и куча пылающих обломков вокруг. Пока не собрался народ, надо уходить.
Я не стал убегать по улице, а полез на пожарную лесницу какого-то склада и по крыше добрался до тех, закрытых на замок, ворот, перебрался на другую сторону и благополучно спустился вниз, пересек проходной двор, недолго постоял, ожидая когда пролетят мимо пожарные машины, перебежал на противоположную сторону улицы в следующий двор, потом в другой, не прекращая бежать, пока не убедился, что меня никто не преследует...
Глава 19.
...Наконец я добрался до реки, где и остановился, промыл хорошо лицо и черные руки, попил свежей водицы.
Было бы неплохо изменить внешность: негром я уже был, Козьму лучше, чтоб никто не видел. Стоит подумать, как это организовать. Может быть в салон к Вольдемару податься? А это идея.
Я по лестнице поднялся на бульвар, освещенный кучей фонарей. Время уже позднее - половина третьего, а народу как днем. В основном те, которые страх потеряли: разбитные девки, ихние сутенеры, торговцы наркотой, панки, рокеры в общем, ни одной приличной хари. На меня не обращают внимания: мой внешний вид нисколько не контрастирует со вкусом местной публики. Трудно поверить, что днем здесь обычно встречаются влюбленные, бизнесмены назначают деловые встречи, школьники ходят на экскурсии в художественный музей и на выставку палеонтологических находок, на ажурных скамейках почтенные старушки перемалывают чужие кости, а рядом с ними забивают козла столь же почтенные старички.
Я спустился в подвальчик одного из домов. Обычно днем замурованная дверь сейчас любезно распахнута. Запах парфюмерии вызывает приступ головной боли, но постепенно привыкаешь. В крохотном тамбуре две двери - справа слышится визг татуировочной машинки и в очереди сидят трое юнцов, а слева два табло, одно из которых ("занято") светится, желающих нет. Я подошел к косяку и ударил по пластмассовым коробкам кулаком. "Занято" погасло и вспыхнуло "Войдите" маленький секрет постоянных клиентов.
Не стучась, я завалился в тускло освещенное пространство, загроможденное кучей болванок с париками и сломанных манекенов. Вольдемар вертелся возле очередного своего изобретения и, не заметив моего прибытия, мурлыкал детскую песенку.
- Здорово!
Он вздрогнул, медленно наклонился, резко развернулся, выставив перед собой кочергу, после секундного напряжения, узнал меня и расслабился.
- Я думал за данью пришли. Тебя и не узнать.
- Ты думаешь? - я посмотрелся в зеркало. - А надо, чтобы совсем узнать было невозможно.
- Опять крутое дело? - Вольдемар зашел сзади, оглядел мое отражение, поворотил мою голову туда-сюда.
- Да, слишком примелькалась моя рожа в городе.
- Помнится мне: последний раз ты менял внешность три года назад.
- Да, тогда я был высоким блондином. Очень высоким, - грустно вспомнил я старую историю. - Помнишь Хромого Кабана? Они с Зеленкой бросили меня в камнедробильную машину. Врачи здорово постарались - собрали как смогли. Так что я теперь на целую голову ниже: запчастей много пришлось выбросить. Хорошо хоть мозгами не пораскинул.
- Неприятно конечно, - сочувственно вздохнул Вольдемар.
Он отставил свое художество в сторонку и усадил меня в кресло.
- Что бы ты хотел?
- Что-нибудь не очень сложное и не слишком приятное. Хочу шокировать.
- Посмотри выбери, - он протянул мне атлас патологий пластической хирургии.
Долго я рассматривал ужасные картинки, после которых несколько ночей невозможно будет уснуть, остановившись на лопоухом лысом субъекте с расплющенным носом-утюгом, покрытой шрамами головой-барабаном и отвислой губой, обнажающей единственный зуб.
- Пожалуй этот. Только зубы рвать, пожалуй, не надо.
- Как скажешь.
Через каких-то полчаса меня нельзя было узнать. Вот что значит работа профессионала. Я попытался подмигнуть правым глазом, но фальшивый шрам с треском лопнул и потекла бурая жидкость.
- Здорово, да? - Вольдемар заплясал, восторгаясь своим мастерством. Держи, здесь баллончик на пять заправок. Просто воткни его в кожу. А вот еще зубы, суешь их в рот, а потом выплевываешь, когда надо. Как настоящие.
- Ну ты даешь! - для него это звучало лучшей похвалой.
- Могу сделать последнюю стадию сифилиса.
- Вот этого не надо. Не надо. - повторил я после минутного раздумья. - Как насчет ударов?
- Выдержит. Смотря, конечно, какие будут удары.
- Ну ладненько, гонорар за мной.
- О чем речь, - Вольдемар проводил меня к выходу. - Свои люди.
- Будь!..
С новым лицом очень хорошо пробираться сквозь толпу: люди сами шарахаются от тебя, воротя глаза. Конечно, надо сперва привыкнуть к выражению ужаса во встречных взглядах. Сейчас я направляюсь обратно в клуб, хочу узнать слухи о том, куда подевались пленники. Не могли же они сквозь землю провалиться.
Пока я добрался к месту, сумеречное сияние охватывает восточные кварталы; птицы вовсю шумели, встречая утро; вся шушара с улиц исчезла; мой чуткий слух улавливал далекий шорох дворницких метел. А вскоре вспыхнувший закат озарил стекла верхних этажей.
Знакомый перекресток совсем по другому смотрелся при дневном свете: нет больше непроглядных теней, в которых так легко спрятаться врагу; дома оказываются вовсе не мрачными, а разноцветными и опрятными; по лужам, в которых, казалось ночью, можно было утонуть, бродили голуби. Разве только кровавые пятна на асфальте да потерянные кем-то зубы напоминали о ночной стычке.
Внутри клуба полумрак. У дорожек никого нет, а возле стойки только два человека потягивали пивко. Я бросил бармену кругляк из одолженных у Вольдемара и заказал "ерша", чтобы привести в порядок мозги. Двое одобрительно проводили взглядом исчезнувшую в глотке жидкость и предложили мне выпить с ними по кружечке. Я не отказался.
- Где же это тебя так отделали? - один внимательно рассмотрел мои шрамы. Я использовал Вольдемаров трюк, отчего он брезгливо передернулся.
- Случайно не сегодня ночью? - заинтересованно спросил второй.
Я не хотел врать, но рот мой был занят приемом пива, и поэтому они восприняли мое молчание как положительный ответ.
- А я ничего не помню, - грустно заметил первый. - Этот парень как двинул мне по мозгам, так я до сих пор их вправляю.
Он сдавил башку руками, что-то скрипнуло в ней, затем он прищурился, глядя на меня и, подпрыгнув, выдал:
- У него фигура ну в точь как у тебя. Только он негр был и рожа не такая круглая.
- Да не, тот повыше был, - с сомнением заключил второй. - Точно.
- А Жорику он ухи оттяпал. Его в больницу повезли - пришивать.
- Слушай, а ты случайно не тот тип, которого мы искали. Главное все на месте, а его нет.
Я вспомнил про того бедолагу и - а, была не была! - кивнул. Первый чрезвычайно обрадовался и, похлопав меня по плечу, заказал еще три кружки.
- Значит и тебе досталось. - непонятно было - сочувствовал он или злорадствовал.
- Досталось. - я сплюнул на ладонь якобы сломанный зуб и сунул его в карман. Трюк убедительно подействовал на обоих и они понимающе кивнули друг другу.
- А где остальные?
- Кто в морге, кто в реанимации. Мы вот двоем уцелели вроде.
Теперь я признал в них первых жертв, которых дверью размазал.
- Но он, гад, не успел сбежать. Ему в машину бомбу сунули, - второй злорадно скрипнул зубами.
- А те, которые с ним были? - осторожно спросил я.