Сотовый телефон прервал размышления Кирилла.
«Невероятно! Опять Инка! Я скоро сам стану преступником и перебью всех этих потенциальных невест. Нет, надо переключаться на женщин, которым уже осточертело замужество и которые в полной мере оценили непревзойденный вкус любви, ни к чему, кроме самой любви, не обязывающей».
— Инна! — бодро произнес он. — Рад, конечно. — «Это я вполне искренне, — в то же время думал он. — Тонкая талия в сочетании с пышными бедрами меня очень волнует… Упругая, пахнущая персиком грудь, полные, но стройные ножки…»
— У тебя все в порядке? — продолжала допытываться обладательница стольких достоинств.
— Да! Впрочем, как обычно!
Ее голос стал суше, появились нотки скрытого раздражения.
— Что ж, я рада… И больше ты мне ничего не хочешь сказать?
«Я бы сказал, что с огромным удовольствием отлюбил бы тебя на твоей миленькой кроватке, но ведь ты опять начнешь надувать губы и скорбно намекать на невозможность дальнейших отношений, не скрепленных узами брака. Да пойми, милая девушка, я жить хочу, а не тянуть бечеву. В двадцать шесть лет только ненормальный может стремиться проводить все ночи с одной и той же женщиной, вся плоть которой насквозь пропитана запахом однообразия. Тем более — в наше время, когда благодаря контрацептивам фраза "Теперь, как честный человек, вы должны на мне жениться" потеряла свою актуальность. К тому же вы, как оголтелые, боретесь за свое равноправие, а при равноправии никто никому ничего не должен!»
Без «голубой вуали» в словах Кирилл откровенно сказал:
— С удовольствием бы встретился с тобой, но только без намеков на оплату женитьбой…
— Фу! Ты становишься наглым!
«А требовать жениться на себе, это как — не наглость? Это хуже: это преступление против личности!»
— Зато откровенным! Мы бы отлично провели время!
— Тебя видели с Лали в клубе…
— Больше не увидят. Она начала петь твою песню.
— Ладно, давай встретимся… так…
— О'кей! «Так» — я с большим удовольствием.
«Ну, да, так ты вдруг и согласилась на просто так! Очередной хитрый ход с твоей стороны! Неистощимая женская изощренность в плетении сетей брака не знает покоя. Ну что ж, плети свою паутину, паучок с пышными бедрами, только я опять ускользну!»
Глава восьмая
«Черный смокинг, бабочка, будто в Виндзорский дворец еду», — усмехнулся про себя Кирилл, плутая по улицам Москвы в поисках нужного адреса.
У него было немного свободного времени до торжественного открытия выставки модной художницы Софьи Бахматской, и он решил воспользоваться им.
Двадцать пассажиров, двадцать адресов. Итак, первый — Еремин Сергей Иванович — вылетал из Москвы в Барнаул пятнадцатого августа, вернулся двадцатого августа. Кирилл вошел в просторный обшарпанный подъезд, поднялся на лифте со стертыми, прожженными кнопками и грязными пятнами по всей кабине на девятый этаж. Позвонил. Дверь открыл мужчина лет шестидесяти, худой, согбенный.
— Здравствуйте! Я хотел бы видеть Еремина Сергея Ивановича, — улыбнулся Кирилл.
— Это я!
«Всё ясно! Но поговорить надо: а вдруг!»
— Меня зовут Кирилл Мелентьев. Я — частный детектив. Произошло тяжкое преступление, и я интересуюсь всеми пассажирами рейса Москва-Барнаул.
Мужчина переминался с ноги на ногу, не решаясь пригласить Кирилла к себе. Опасно!
— Я не хочу вас затруднять! Поэтому, может быть, мы поговорим здесь, на площадке… и если бы вы были столь любезны, показать свой паспорт…
Мужчина согласно кивнул и прикрыл дверь. Кирилл отошел к окну.
— А что случилось? — спросил, вернувшись, мужчина и протянул паспорт.
— Погиб человек… Меня интересует, с какой целью вы ездили в Барнаул?
— С грустной целью… Хоронить брата, — вздохнув, ответил он.
— Простите…
— Да ничего…
Кирилл поинтересовался адресом, по которому господин Еремин останавливался в Барнауле и, еще раз извинившись, простился с ним.
«Что ж, осталось девятнадцать адресов…»
* * *Сверкающую в ярком свете фонарей вереницу машин у здания недавно открывшегося выставочного павильона Кирилл увидел еще издали. Его джип, описав дугу, присоединился к ней.
Широкая зеленая дорожка, ведущая в пышный шелковый шатер, раскинувшийся перед входом, швейцары в ливреях изумрудного цвета с золотыми галунами… Гости прибывали одни за другими и, прежде чем войти, слегка замедляли шаг, чтобы дать возможность этим несносным, докучливым фоторепортерам запечатлеть их лица. Кирилл прошел быстро, оставив яркие вспышки за спиной.