Кирилл язвительно улыбнулся.
— Если в общих чертах, то, пожалуйста: в Сочи вас не было.
— Как?! Как это меня не было в Сочи?! — великолепно играя искреннее удивление, не сдавалась Елена.
«Ну, стерва!» — разозлился Кирилл, и ярость залила его лицо алой краской. Однако в тот же момент, словно, суфлер, вовремя кашлянул Леонид. Кирилл помолчал несколько минут и, обретя
хладнокровие, начал:
— Меня попросили расследовать причину гибели Виктора Усова владелец фирмы «Каскад» Антон Порохов и друг Виктора Вадим Савин. Они никак не могли поверить в почти очевидный несчастный случай. Антон Порохов сразу и решительно отверг эту версию, так как участок реки, где произошла трагедия, считается одним из самых безопасных.
Вадим Савин тоже хотел внести ясность в столь нелепую гибель друга, потому что жена Усова своими недвусмысленными намеками давала понять, что считает его виновником случившегося и чуть ли не убийцей. Ведь именно ему пришла идея отправиться на Катунь, именно он принес в дом Виктора проспекты фирмы «Каскад», и именно он был рядом с ним в момент его гибели. Однако настойчивое желание Вадима Савина провести расследование отнюдь не исключало его из круга фигурантов.
Первое волнение Кирилла, еще совсем неопытного в требующем большого мастерства искусстве изложения фактов преступления перед публикой, прошло, и он, вздохнув свободнее, уже стал различать лица присутствующих, которые поначалу виделись ему, словно размытые пятна на полотне импрессиониста.
— Когда я вплотную занялся этим делом, то, к моему ужасу, круг фигурантов стал стремительно увеличиваться, и я был вынужден заняться его сокращением, — все с большей уверенностью продолжал говорить молодой детектив. — Признаюсь, каждый из вас своими недомолвками, желанием утаить, с вашей точки зрения, только вас касающиеся факты, сильно затруднял расследование, а порой уводил его в совершенно другую сторону.
Елена, положив ногу на ногу, всем своим видом показывала, что этот доморощенный сыщик несет полную чепуху. А в голове ее творилось что-то невообразимое: внутренняя система безопасности включила свою сирену и не замолкала ни на минуту; трепещущая в телесной оболочке душа с диким страхом вопрошала: «Неужели все?.. Все?.. Неужели я погибла?» Растерявшийся разум молчал. Елена тщетно пыталась уцепиться хоть за какую-нибудь спасительную мысль. И вдруг, будто со стороны, она услышала: «Отрицать!» «Да, да, отрицать! — перевела она дыхание. — Никто ничего не видел, и нет никаких улик. Пусть он болтает, ему заплатили. А я буду отрицать!.. Но Виктор!.. — неожиданно подумала Елена. Какая же он сволочь!.. Его мало было убить, его надо было сжечь. Посадить на кол…Подонок! Тварь!» — Елена да крови закусила губу и очнулась. Она попыталась вслушаться в слова Кирилла, но… «Господи, неужели тюрьма?. Это все… конец… я не выдержу… я покончу с собой… Сколько, сколько мне могут дать… десять, пятнадцать лет? Господи, что же я наделала? Будь ты проклят!.. Будь ты проклят, что я встретила тебя!.. — ее лицо исказила гримаса боли. Она это почувствовала и взяла себя в руки. — Отрицать! Все отрицать!» — непроизвольно подрагивали ее бледные губы.
А Кирилл между тем продолжал преподносить Елене Усовой роковые сюрпризы.
— Что же стало одним из поворотных пунктов В моем расследовании? Представьте себе, платье! Совершенно случайно я увидел его в витрине одного бутика и тут же вспомнил, что точно такое же было на Елене Усовой в день похорон. Не могу объяснить почему, но это платье меня чрезвычайно заинтересовало, я зашел в бутик, и одна из продавщиц, между прочим, сообщила мне интересную подробность. Месяца за два до похорон Усова какая-то чрезвычайно эффектная молодая женщина заходила в бутик и в течение получаса с нескрываемым удовольствием примеряла это траурное платье.
Затем она с сожалением вернула его. Это мне показалось очень странным. На всякий случай, в надежде, что продавщицы, может быть, опознают таинственную незнакомку, я показал им несколько фотографий. Девушки ответили, что если кто и был, то, скорее всего, вот эта женщина — и указали на фотографию Софьи Бахматской, хотя и не были совершенно уверены. Цвет волос был единственным их аргументом. И тогда я спросил себя: «Кто? Кто же заранее подготовил траурный наряд для Елены Усовой? Я почувствовал, что в этом деле не обойдется без переодеваний. Еще долго я буду блуждать в лабиринтах лжи, выстраиваемых моими фигурантами, но постоянно буду возвращаться к этому вопросу: «Кто?» И только спустя время пойму: «Кто же, как не сама вдова!»