Поэтому когда в 1848 году во Франции вводится всеобщее избирательное право, этот язык входит в употребление далеко не сразу. Слова «правые» и «левые» по-прежнему слишком тесно связаны с внутренней парламентской практикой для того, чтобы стать выражением главных направлений общественного мнения. Они остаются словами профессионального языка, парламентских отчетов, политического анализа. И когда Прудон, например, описывает в «Исповеди революционера» разные типы партий и утверждает необходимость существования двух умеренных партий в середине между двумя крайними, он не забывает уточнить, что употребляемые им термины не универсальны: «на парламентском языке это называется правый центр и левый центр»58.
Электоральные соревнования и партийная принадлежность будут описываться совсем иными лингвистическими средствами. В ходе майских выборов 1849 года, надолго определивших, как известно, карту политических сил Франции, два противоборствующих лагеря именуются на народном языке соцдемами и реаками. Тогда же возникает очень мощная символика противостояния, сформированная войной флагов: красные против белых59. В течение следующего полувека политические лагеря будут определять себя с помощью этих цветов. Да и гораздо позже, в 1960‑е годы, Эдгар Морен обнаружит, что в коммуне Плозеве́ (департамент Финистер), описанной под прозрачным псевдонимом Плодеме́, этот способ идентификации остается наиболее распространенным60. В первой четверти ХX века, когда понятия «правое» и «левое» уже прочно вошли в политический язык, в напряженные моменты, когда требуется подчеркнуть ответственность выбора, цветовая символика берет верх. «Я за силы революции против сил контрреволюции; есть белые и красные; я за красных!» – восклицает радикал Мальви во время демонстрации, служащей подготовкой к созданию Картеля левых в конце 1923 года61. И даже перед выборами 1936 года находятся кандидаты, провозглашающие «вечную борьбу» «блока красных» против «блока белых»62.
Для исследуемой нами истории этот факт важен чрезвычайно. Всеобщее избирательное право сразу порождает огромную потребность в политической идентификации. Каждый обязан выбрать свою позицию. Так вот, поначалу эту потребность удовлетворяет противопоставление красного и белого. Именно оно на первых порах предоставляет возможность до крайности упростить позиции оппонентов и позволяет каждому из них немедленно определить собственную позицию в конфликте, возникшем вследствие вторжения масс в политику. Лишь на втором этапе, медленно и постепенно, место красного и белого заняли левые и правые, выступающие в той же роли. Дело в том, что красный и белый пустили очень глубокие корни и сделались, особенно в некоторых южных регионах, едва ли не принадлежностью фольклора. Костюмы, маскарады, ритуальные столкновения красок: эта битва эмблем стала настоящей традицией. И не удивительно: ведь символика красного и белого воздействует на воображение и сердце. Тем более загадочно, каким образом понятия «правое» и «левое», несмотря на всю свою холодную абстрактность, смогли вызывать такие же страстные чувства, завоевывать таких же горячих сторонников, порождать такое же сильное отвращение.
По-видимому, прежде всего эта замена свидетельствует о триумфе парламентской системы. К 1900 году она сделалась неотъемлемой частью французской жизни. Именно на нее ориентируется не только политика, но и общественные силы. Даже самые непримиримые ее противники разговаривают на ее языке. Чтобы это произошло, понадобились тридцать лет – тридцать лет, в течение которых во Франции привилась демократия. Быть может, эволюция политической лексики способна помочь осветить изнутри некоторые составляющие этого процесса на уровне ментальностей.
59
См.:
62
Например, социалист Анри Буле в Маконе. См.: Recueil des textes authentiques des programmes et professions de foi et engagements électoraux des députés proclamés élus pour les élections de 1936. Paris, 1937. P. 1251. Другой социалист, Р. Може, высказывает то же мнение в Блуа: «Красные против белых – вот к чему в очередной раз сводится эта битва» (Ibid. P. 662). Напомним девиз Огненных крестов: «Ни белое, ни красное, синее, белое, красное». См. также приведенную выше статью Ж.‑Л. Ормьера.
Огненные кресты – военизированная националистическая организация, основанная во Франции в 1927 году как ассоциация бывших фронтовиков. –