– А если бы был?
– Ну, это мы узнаем только в том случае, если я завершу создание техники призыва души.
– А сейчас что будем с ними делать? Ты ведь можешь, как это называется… переподчинить их себе, если я правильно понимаю.
Шенни издала страдальческий стон и посмотрела на своё перебинтованное запястье.
– Придётся резать в третий раз. Нет уж, хватит. Они уже призваны, а значит, разложение им не грозит. Пусть и дальше лежат себе в комнате. Может, когда-нибудь Торнео и правда вернётся в сознание.
***
Осталась последняя и самая важная часть форта, к которой было решено приступить в последнюю очередь – штаб, где проживал главарь банды. Родовые записи Миртонов и Маридан, инструменты и расходные предметы для исследований – всё находилось в этом двухэтажном здании, примыкавшем к западной стене форта.
Лаборатория некроманта обнаружилась на первом этаже прямо в широком холле: несколько столов, заваленных колбами, склянками, диковинными инструментами и бумажными листами с расчётами, занимали почти всю левую половину холла. Там же лежал раскрытый громоздкий том с записями матери и деда Шенни, переписанными с оригинала размашистым почерком Торнео.
Но особое внимание Дариана привлекло человеческое тело, лежащее на длинном узком столе наподобие того, что стоял в особняке Маридан, в той самой комнате, где юноше предстояло подвергнуться обращению. Прежде чем что-то сказать, он уже по привычке подошёл к телу и осмотрел лицо.
– Смотри, ещё один призванный, – сказал он, убедившись в наличии пурпурного узора на щеках.
– Бросовый материал, для экспериментов, – сразу догадалась Шенни. – Видишь, у него нет ног?
Дариан уже заметил, что у этого человека и правда отсутствовали ступни и голени, но поначалу не придал этому большого значения. Девушка повторила то, что уже рассказывала прежде:
– Такие тела непригодны для аренды. Оно и понятно: кому может понадобиться безногий призванный? Зато они идеально подходят исследователям для опытов, стоят намного дешевле обычных призванных, и промышляют ими в основном слабые некроманты, чьи призванные не пользуются большим спросом.
– Значит, Торнео специально закупил их для исследований?
– Да. Смотри, – Шенни показала пальцем в дальний угол холла, где лежало шесть длинных деревянных ящиков. С одного из них была сорвана крышка. – Он купил шестерых, и пока не испортил ни одного. Думаю, мне тоже предстоит ими воспользоваться.
Некромантка подошла к столу, заваленному бумагой, и принялась изучать листы с текстом, формулами, рисунками и чертежами, выясняя, достиг ли Торнео каких-нибудь успехов за те несколько дней, что у него оставались. Дариана такие вещи мало интересовали, и он принялся со скучающим видом прохаживаться между столов, рассматривая их содержимое и безуспешно пытаясь понять, для чего оно предназначено.
– Ну как, есть что-нибудь стоящее? – поинтересовался он, когда девушка закончила и вернула на стол последний листок.
– Нет, он успел только проверить на практике уже известные вещи.
– А смысл?
– Нельзя так просто взять и сходу вклиниться в чужие исследования, опираясь лишь на текстовые инструкции. Многие детали нужно увидеть своими глазами и опробовать своими руками, чтобы понять, как они работают.
– Проще говоря, босс не добился вообще ничего.
– Да, разве что распаковал реквизит, избавив нас от лишней работы.
– Насчёт реквизита: ты знаешь, как всем этим пользоваться? – Дариан кивнул в сторону разложенных на столах инструментов.
– Представляю. Многое из этого было и у нас дома. Кстати, оборудование он закупил совсем не дешёвое, – Шенни подняла с ближайшего стола деревянную доску с приклеенной к ней стеклянной пластиной и несколькими кнопками и рычажками по бокам. – Один только этот инструмент стоит около шести тысяч золотых.
– И что это такое?
– Анализатор некро-энергии в крови. Производитель, – Шенни провела пальцем по крупной надписи в верхней части прибора, – "Компания Ордуэн". Элитная модель четвёртой версии, с функцией полуавтоматической очистки.
– И что он там анализирует?
– Смотри.
Некромантка взяла со стола тонкий прозрачный шланг с металлической насадкой с одной стороны и иголкой с другой. Вставив насадку в специальный паз на приборе, она подошла к безногому призванному и аккуратно ввела иглу ему в вену. Кровь пошла по шлангу, сантиметр за сантиметром окрашивая его в фиолетовый цвет, а дойдя до анализатора, стала заполнять пространство между корпусом и стеклянной пластиной.
Затем Шенни взялась за широкую шестерёнку и несколько раз повернула её против часовой стрелки. Прибор при этом издавал треск, как заводная игрушка, внутри которой натягивается пружина. Так оно и оказалось: едва Шенни отпустила шестерёнку, как та закрутилась обратно, приводя механизм в действие. Анализатор завибрировал а загудел, а пурпурное полотно под стеклом зашевелилось и стало складываться в рисунок наподобие тех, что рисует зимой мороз на окнах домов.
Цвет полотна также претерпевал изменения: большая его часть окрасилась в алый оттенок, а фиолетовый цвет потемнел и сосредоточился в отдельных участках. Сам рисунок тоже не был везде одинаков. Области, закрашенные алым цветом, заполнились круглыми фигурками, напоминающими бублики, в то время как на фиолетовых участках вырисовывались либо шестигранные формы, либо кривые трапеции. И те, и другие получались с острыми, прорастающими наружу углами.
Вскоре шестерёнка остановилась, и механизм затих, закончив формирование рисунка. Шенни стала объяснять:
– Когда совершается ритуал призыва, кровь некроманта и призываемого человека смешивается в единый состав. Анализатор же позволяет разделить их обратно, а также создает увеличенную во много раз визуальную проекцию внутреннего состава крови. Это, – девушка ткнула пальцем в красную область, покрывавшую большую часть полотна, – обычная человеческая кровь. Она выглядит примерно одинаково у всех людей. А вот эти фиолетовые участки – кровь некроманта. Точнее, двух: того, кто создал этого призванного, и Торнео, уже влившего в него свою кровь.
– А сможешь определить, какая именно принадлежит боссу?
– Скорее всего, вот эта, – Шенни указала на область, заполненную шестигранниками. – Вторая форма слишком простая и неоднородная. Такие, как правило, бывают у слабеньких некромантов.
– А у сильных всегда шестиугольники, или у тебя картинка будет уже другой?
– Другой. Каждый из сильнейших родов имеет свой уникальный рисунок. Проекция моей крови будет выглядеть, как кресты с изогнутыми в разные стороны концами. Причём один конец всегда толще и длиннее остальных, в то время как у мамы они были одинаковыми.
– То есть, в пределах одного рода рисунок получается похожим?
– Да, но всё же содержит небольшие отличия.
– Допустим, я понял. Так для чего эта штука нужна? Увидели мы, как выглядит кровь Торнео и ещё какого-то некра, и что дальше?
– Хм… Вряд ли ты сможешь понять, если сам этим не занимался.
– Я попробую. Раз уж нам предстоит жить здесь вдвоём, я хочу хотя бы примерно представлять, чем ты тут будешь заниматься.
– Хорошо. Если в двух словах, то с помощью этого прибора я смогу проводить симуляцию призыва, смешивая свою кровь с человеческой и наблюдая за результатами без необходимости портить живые тела. Это очень полезно, потому что в случае неудачного ритуала призываемый человек может окончательно погибнуть, а у нас в распоряжении всего шесть тел.
– Всё-то у вас упирается в кровь. После таких экспериментов у тебя на руках живого места не останется.
– А вот тут ты не прав, – улыбнулась Шенни и перешла к другому столу, на котором стоял ещё один непонятный прибор, и взяла в руки литровую банку с фиолетовой жидкостью внутри. – Как думаешь, что это такое?
– Ах, как же много вариантов. Может быть… кровь? – с сарказмом предположил Дариан.
– Совершенно верно! Целый литр крови некроманта. Как думаешь, откуда Торнео её взял?