Приземлившись на пол, Амадей встал, выпутал ноги из пол своего чересчур просторного одеяния и огляделся. Судя по всему, желоб вел на второй этаж, в потайную комнатку, спрятанную в толще фальшивой стены. Было тихо, темно и все так же отчаянно дребезжал где-то совсем рядом страх мессера Дамиано. Амадей нашарил дверную ручку, потянул ее, и дверь тихо отползла в сторону. Перед ним был огромный зал: в высокие окна вливался свет полной луны, озаряя гостей, пышно разодетых для какого-то торжества и будто замерших на выдохе. Присмотревшись к ближайшей фигуре, юноша облегченно перевел дыхание - это был всего лишь мастерски исполненный манекен, наряженный со всей возможной тщательностью. Не была упущена ни одна деталь, платье сидело безукоризненно, и даже парик украшал безликую голову.
Такого и во сне не увидишь, подумал Амадей, оглядывая залу. На наборном паркетном полу, поодиночке или собравшись небольшими группами, стояли десятки манекенов, наряженных в такие одежды, что и королева обзавидовалась бы. Взгляд Амадея то погружался в тяжелые складки бархата, в котором гас лунный свет, то скользил по полупрозрачной, вышитой золочеными нитями кисее, то цеплялся за блистающие драгоценные украшения. Спасающийся бегством герой неожиданно попал в плен великолепия всех этих тканей - легких, тяжелых, гладких, вышитых, уложенных складками, вырезанных фестонами... рукава и воротники, юбки и корсажи затягивали его в шелестящий водоворот... Сердце Амадея неистово билось, дыхание перехватывало, голова кружилась - это стихия нарядного платья обрушилась на него, как морская волна.
Придя в себя, он снял с ближайшего манекена плащ, набросил себе на плечи и двинулся вдоль стены, стараясь держаться в тени и не попадать в квадраты лунного света, в поисках спрятавшегося Дамиано.
Ему уже удалось подобраться довольно близко к манекену, изображавшему толстую придворную даму в сильно декольтированном платье из тяжелого бархата. Манекен отличался от всех остальных тем, что дышал. И в эту минуту Амадей услышал глухой стук, свидетельствующий о прибытии еще одного гостя на этот странный ночной бал. Судя по полузадушенному проклятию, манекен тоже его услышал. Амадей отступил к простенку между окнами, в тень, и закрыл глаза.
Гость вошел в залу, ничуть не таясь. Он не торопясь шел, обходя разряженных болванов, он прошел и мимо Амадея, приняв его за новый экспонат.
-Здравствуй, Дамиано. О боги, ну и вырядился же ты. - И гость засмеялся, будто ржавой дверью заскрипел. - Ну что, потанцуем сперва, или сразу к делу перейдем?
Амадей осторожно приоткрыл глаза: спиной к нему стоял мужчина, и он обращался к хозяину дома, выглядывающему из роскошного платья как застигнутый врасплох вор из недр распахнутого буфета.
-Какой холодный прием! - Пожаловался мужчина. - Ну да ничего, сейчас я тебя отогрею.
С этими словами он взялся за богато расшитый корсаж, стискивающий пухлые бока Дамиано, и рванул его на себя. По полу запрыгали, застучали оторвавшиеся жемчужины; а Дамиано все молчал, видимо, проглотив от страха язык.
-Отдай мне ключ, или я сам его возьму! О-о-о... - протянул неизвестный, качая головой. - Так вот в чем дело...
Вытянув шею, Амадей разглядел, что на безволосой, белой груди Дамиано, вывалившейся из порванного корсажа, проглядывают очертания небольшого ключа, проглядывают прямо из-под кожи, мерцают в лунном свете. Неплохой способ хранения - уж точно не потеряешь, вот только доставать неудобно.
-Обещаю, я буду ласков, только сделай милость, не ори, я этого не выношу. - Сообщив это, ночной гость вытянул из-за голенища длинный нож, другой рукой продолжая крепко держать хозяина дома за горло. Выпученные глаза Дамиано следили за ножом с тупым, коровьим ужасом.
Амадей в отчаянии оглянулся - и увидел, что у соседнего манекена на перевязи висит меч. Деревянный, щедро посеребренный, увесистый. Не рассуждая и уже не боясь себя обнаружить, он рванул меч к себе и, подскочив к разбойнику, со всего размаху ударил того по голове. Раздался глухой треск, нападавший выронил нож и мешком плюхнулся на пол.
Амадей отбросил в сторону меч, схватил Дамиано за плечи и как следует потряс. Поскольку тот на это никак не отреагировал, юноша собрался с духом и отвесил толстячку хорошую оплеуху. Тот встрепенулся, и глаза его, наконец, зажглись осмысленным светом.
-Ох! Благодарствую! Нет-нет, одной вполне достаточно! - Он похлопал себя по бокам, нашарил длинный расшитый пояс, стянул его и, присев на пол и распузырив юбку, принялся связывать грабителю руки и ноги. Закончив, он встал, перевел дыхание и встретился взглядом с Амадеем.