Икстли, с трудом протискивался через толпу к выходу. Он в последнее время частенько пропадал здесь. После того, как Тайп вышла замуж за Амару, они почти не общались. С Кармити Тайп не разговаривала совсем, а Икстли сам сторонился её. Узнав о близости Бойнеда с Кармити, он стал избегать их тоже. Вот и сегодня он посетил уже несколько спектаклей, лишь бы не идти в Дом Света. После свадьбы Тайп, их всех переместили из Западного Дворца в него.
На улице стемнело, и он уже собирался идти домой. Но в одном из огромных залов, играла музыка и начались танцы. Это был маскарад. Сверкали костюмы, расшитые золотом, и сияли украшения в теплом свете найры и свечей. Икстли разглядывал зал, высматривая симпатичных женщин, и вдруг он увидел её.
Золотые волосы, украшенные мерцающей диадемой, выделяли её среди всех. Голубое платье, с глубоким вырезом, обтягивало соблазнительную фигуру, подчёркивая пышную грудь. Изящные туфельки выделывали отточенные движения. Лицо, прикрытое полумаской, рассматривало танцующих.
Икстли замер, глядя на неё. Он оглядел зал, но никого из чужаков не увидел. «Неужели она здесь одна, — подумал он, — странно, если так. Может у них мужчины не танцуют?» Но его мысли оборвала она, манящая и недосягаемая. Внезапно, она взглянула прямо на него, и демонстративно провела языком по своим чувственным губам. Улыбнулась, и поманила его пальцем.
Он оглянулся назад, подумав, что кто-то из чужаков, стоит сзади него, но там никого из них не оказалось. Переведя взгляд обратно на неё, он увидел её усмешку, и опять она поманила его. Музыканты играли медленно, и он протиснулся к ней, приглашая на танец. Она улыбнулась ему так, что мурашки пробежали по его спине, и приблизившись, прижалась в танце к нему. Он чувствовал её мягкую грудь и сладкий аромат неизвестных ему духов. Она провела пальцем по татуировке змеи на его лице.
— А что означает этот символ? — спросила она своим мурлыкающим голосом.
Икстли опешил от того, что она знает их язык, и на минуту замешкался с ответом, но тут же произнёс:
— Это значит, что в моих жилах течёт кровь Змея. Это символ наших предков. Я не знаю, откуда он взялся. А откуда ты знаешь наш язык?
— Я учила его, когда собиралась приехать сюда. Ты ведь знаешь, что я здесь с мужем? — она лукаво усмехнулась, — А ты не боишься, что он нас увидит?
— Не боюсь, — заявил Икстли, и вправду не думавший ни о чём, кроме её тела.
— Ну если не боишься, то может мы с тобой отправимся куда-нибудь отсюда? — и она незаметно провела рукой по низу его живота, призывно улыбаясь.
Икстли не верил своему счастью. «Вот так удача! — он не мог поверить в неё — Надо срочно увести её отсюда. Но куда?» И тут он вспомнил про левое крыло Дома Масок, всё состоящее из различных залов с предметами искусства. «Они не запираются», — подумал Икстли, и взяв за руку Лорену, медленно повёл её через танцующих. Она улыбалась ему. Тут Икстли заметил Ванбли, танцующего с девушкой. Тот уставился на них с Лореной, а потом хитро подмигнул ему, выражая одобрение. Икстли самодовольно улыбнулся.
Они выскользнули из танцевального зала, и поднялись по лестнице на третий этаж. Икстли еле затащил Лорену туда. Она хотела выйти на улицу, но он прошептал ей на ухо, что здесь им никто не помешает. Лорена улыбалась, но ему показалось, что она не довольна. «Наверное, слишком быстро, но что поделаешь, — думал он, — надо воспользоваться моментом, пока она одна и не дать ей время передумать».
Он отворил первую из многих дверей в длинном тёмном коридоре, и завлек Лорену внутрь, затворив дверь. Пол был покрыт коврами, и он, целуя, потянул её вниз. Лорена поддалась, и очутилась под ним.
После близости, она попросила проводить её. Икстли согласился, и повёл через северные двери Дома Масок, выходящие на не столь оживлённое место. На улице стемнело, и они медленно двинулись по ней, держась за руки. Впереди дорога проходила через квартал Цветочных Полей, и направлялась к городской стене, у которой располагался гостевой дом, где разместили чужаков. За Цветочными Полями было малолюдно, и проходя мимо высокой живой изгороди, ограждающей дом, выглядевший заброшенным, Икстли услышал тихий шорох под ветками. Обернувшись на него, он не успел ничего заметить, кроме быстрого движения руки в его сторону. Страшный удар потряс его голову, и землю будто выдернули из-под ног. Он провалился в темноту, не видя склонившихся над ним фигур.
— Твою мать, Рамиро! Ты что, обалдел? Зачем же так бить? Он готов. Нам Джозу приказал взять его живым и невредимым. Что мы ему скажем?