– Мы с Джоном были помолвлены, но расстались год назад. Сейчас мы просто друзья и сотрудники.
– Не затрудняет работу?
– Мы взрослые люди, справляемся.
– Он собирается навестить вас здесь?
– Нет. Я его не приглашала, да он бы и не приехал. Проводить время с беременной женщиной? У него несколько иное представление о развлечениях.
– Значит, можно сбросить со счетов еще одного. Ему незачем знать больше, чем мы рассказали вашим знакомым в Ориндж-Бич. Вы хотели остаться здесь после родов?
– Была такая идея. Но сейчас вы все мои планы нарушили.
– Не так плохо рожать здесь. К тому же, будем надеяться, все кончится раньше.
– Я тоже так думаю. У меня еще две с половиной недели. – Миган отодвинула поднос. – А теперь поведайте мне свой план.
Он вздохнул и пристально посмотрел на нее.
– Вы, Миган Ланкастер, должны свести с ума мужчину и затащить его в постель.
– Вы, Барт Кромвель, бредите.
– Какое, к черту, брежу!
– Этот мужчина должен быть незрячим.
– Стопроцентное зрение. Этот мужчина перед вами. Мы будем смеяться, держаться за руки и смотреть в глаза друг другу в местном ресторане. Нас должны увидеть в каком-нибудь клубе танцующими щека к щеке.
– Нет уж, спасибо! – Она спустила ноги с кровати. – Это вы сегодня здесь, а завтра там. А я здесь знаю всех и не могу позволить себе быть посмешищем. Приятель, квартиросъемщик, родственник – это еще куда ни шло, но любовник! Да посмотрите на меня.
Он обошел стол и встал перед ней.
– А как насчет обещания делать все, чтобы поймать убийцу?
– Да разуйте глаза, черт возьми! – Она встала, обхватив руками низ живота. – Если я и соглашусь играть эту комедию, кто поверит, что вы влюбились в меня? Я на девятом месяце. Я же похожа на бегемота.
– Это вам так кажется. – Он положил руки ей на плечи. – Я все уже обдумал. Я должен быть все время подле вас, когда вы выходите из дома, и мы обязаны выглядеть при этом естественно. Малейшей неестественности достаточно, чтобы этот человек нас раскусил. И тогда он будет только ждать момента, когда я совершу ошибку. И при первой же возможности нанесет удар. Тогда вам с ребенком несдобровать.
Миган закрыла глаза и закусила нижнюю губу. Ужас охватил ее. Она вся похолодела. Это плохо для ребенка. Она должна взять себя в руки. Никто не причинит зла ее ребенку. Барт не позволит. Она не позволит.
Ее ребенку. Как это она могла так подумать? Надо следить за собой. Миган открыла глаза и постаралась дышать ровно.
– Пусть будет по-вашему, Барт, но предупреждаю. Не следует заходить слишком далеко. Немного смеха. Пройтись под ручку. Можете даже заглядывать мне в глаза, словно мы влюбленные. Но только на людях. Дома все игры кончаются.
– О чем речь!
– А когда они начинаются?
– Сразу после ланча. Но все надо делать как можно быстрее.
– А когда нам удастся убедить всех вокруг, что мы влюблены друг в друга, нам останется ждать, когда этот безумец нанесет следующий удар?
– А вы можете придумать что-то получше?
– Да нет. – Она заправила выбившиеся пряди за ухо, обдумывая, к чему приведет этот план. – Нет, Барт, ничего не выйдет. Никто не поверит, что вы приехали сюда отдохнуть и влюбились в беременную женщину.
– Вообще-то нам лучше говорить, что я ваш старый друг. Приехал навестить, и старая любовь вспыхнула вновь.
Она покачала головой.
– Кто клюнет на это?
– А почему нет? Если я за что-то берусь, я все делаю хорошо.
– Я тоже, но сейчас не в этом дело. – Она обошла его и двинулась к двери. – Я хочу принять душ и одеться.
Он улыбнулся.
– Наденьте что-нибудь очень соблазнительное. Вы должны сразить меня наповал.
– Соблазнительное? – Она раскинула руки и выставила напоказ свой большой живот, обтянутый халатом. – Нужно чудо, чтоб мужчина этого не заметил.
Он пробормотал что-то себе под нос. Ей показалось, что он сказал:
– Сам удивляюсь.
Нет, она явно ослышалась.
Миган открыла верхний ящичек старинного комода и достала ювелирный ларчик, который обычно брала с собой в поездки. Особой слабостью к драгоценностям она не отличалась, но у нее были кое-какие вещички, которые она любила. Сегодня в самый раз надеть золотой браслет, который ей подарила перед смертью бабушка. Он олицетворял для нее старый добрый мир, который вдруг сейчас стал распадаться.
Она открыла ларчик. Серебро, часики в яшме и золотые сережки тут, а браслета нет.
Странно, она могла поклясться, что клала его сюда перед отъездом.
Миган продела в мочки ушей сережки и закрепила замочек сзади, даже не глядясь в зеркало. Ну, кажется, готова…