– Зачем ты это сделал? Родители малышки, кто бы они ни были, купят ей такого.
Он протянул ей медвежонка, но она оттолкнула его.
Барт сел рядом с ней на диван, положил руку ей на живот и стал поглаживать его сквозь комбинезон. На него нельзя было долго дуться, но должна же она как-то показать ему, что он переступил границы.
Она вздохнула и положила руки поверх его ладоней.
– Зачем ты это сделал, Барт?
– Хотел купить ребенку его первую игрушку. Что в этом ужасного?
– Я не могу оставить ребенка. Я тебе говорила. Из меня дрянная мать.
– То, что ты говоришь, я знаю.
– Я не говорю. Это так на самом деле. – Голос у нее задрожал. Ее всю трясло. – Моя работа съедает все мое время.
– Да с твоими способностями ты можешь переделать миллион работ.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Только то, что говорю. Работа здесь ни при чем. Дело в тебе самой и в твоих ложных представлениях о себе. Ты боишься, что у тебя не хватит любви, но тут ты явно хватила через край.
– Ты случайно встретился со мной всего несколько дней назад. Как ты можешь говорить обо мне такое?
– Я знаю, что ты предоставила свое тело, чтобы выносить ребенка подруги. Разве может быть большее проявление любви и альтруизма? Это почти что подвиг. Мужчины на такое не способны, даже если бы могли рожать. Я знаю, что ты любила Джеки и бабушку и любишь даже мать, хотя она не сумела дать тебе то, чего ты хотела бы.
Все в Миган перевернулось, кровь отхлынула от лица, и она вдруг почувствовала себя слабой и беспомощной.
– Но речь идет о ребенке, о беззащитном создании. У меня нет той любви и умения, которые ей нужны.
– Да из тебя выйдет фантастическая мать. Если бы ты не хотела этого ребенка, Миган, дело другое. Но не отдавай ее из страха, не вбивай себе в голову, что ты не заслужила ее, что не сможешь дать ей то, чего не смогла дать тебе твоя мать.
Она вскочила с дивана и подошла к окну. Волны с неутомимой яростью набегали на песок, и эта картина как-то перекликалась с ее состоянием.
– Это не твоего ума дело, Барт.
– Верно, Миган. Не хочешь ребенка, отдавай. Есть немало семей, где она будет желанной. – Он снял трубку и протянул ей. – Звони в агентство по приемным детям и скажи, что у тебя для них есть ребенок. Попроси их найти приемных родителей, которые сумеют полюбить ее так, как ты уже любишь ее.
Миган вырвала у него из рук трубку и начала набирать номер. Она набрала первые три цифры и остановилась. Пальцы онемели и не слушались. Слезы полились у нее из глаз, ее била лихорадка.
Барт взял у нее из рук трубку и положил на ближайший стул.
– О, Миган, – пробормотал он, обнимая ее. – Мне не хочется ранить тебя, но я не могу сидеть и смотреть, как ты отказываешься от будущего из-за прошлого, которое нельзя изменить.
– Какое это имеет отношение к моему прошлому? – всхлипывая спросила она.
– Ну, не имеет, так не имеет. – Он прижал ее к себе и стал гладить по спине, ласково целуя в макушку.
– Я не могу перемениться, Барт. А если бы и хотела, это было бы несчастьем для всех. Я не могу пожелать такое будущему ребенку.
– А как со мной, Миган? Меня ты тоже выбросишь из своей жизни, как только все кончится?
– Не смеши людей.
– Я тут ничего смешного не вижу. Ты боишься серьезных отношений, и я не могу себе представить, как ты можешь найти мне место в своей жизни, какое будущее ты видишь для себя.
Будущее? Сейчас ей не до того. Сначала надо родить ребенка.
– Ради Бога, Барт, мне сейчас не до этого. О каких серьезных отношениях можно сейчас говорить! Дай мне разобраться с одним.
– А я на меньшее не согласен. – Он отстранился от нее. – Я останусь здесь, пока ты не родишь, Миган, если, конечно, ты не предпочитаешь, чтобы я уехал раньше. Я не большой поклонник мимолетной связи.
– Но я хочу, чтобы ты был со мной.
– На данный момент. – Он отвел упавшую ей на лоб прядь волос и заложил ее за ухо. – По крайней мере, не забудь вовремя поехать в роддом. Я не акушерка.
– Не сомневаюсь, что у тебя бы все получилось, Барт Кромвель или как бишь тебя. Не сомневаюсь, что ты можешь все, что захочешь.
– Нет. Ошибаешься. Я не могу наладить жизнь с женщиной, которая боится любви. – Он повернулся и вышел, и стены словно замкнулись за его спиной. Миган вдруг поняла, что единственное, что ей сейчас хочется, это обнять его, прижаться к нему и сказать, что она любит его.
Но она молча смотрела, как он удаляется.