Противодействие прогрессивных сил страны вынуждало правительство маневрировать: предлагалось, например, наряду с Кигэнсэцу ввести и другие нерабочие дни. В частности, таким довеском в законопроекте о частичном изменении Закона о национальных праздниках в 1963 г. были предложения ввести в качестве официальных День физкультурника и Бон, а также объявлять нерабочим днем понедельник в случае, если праздник приходится на воскресенье. Как указывалось в заявлении Комитета национальной культуры против возрождения праздника Кигэнсэцу от 5 февраля 1963 г., «…ни у кого не вызывает сомнения, что основная цель этого законопроекта… возрождение прежнего Кигэнсэцу… Совершенно очевидно, что возрождение Кигэнсэцу используется как эффективное средство внесения исправления в Конституцию и усиления милитаризации» [120, с. 607–608]. Однако, несмотря на все противодействия общественности, День основания государства был утвержден нерабочим днем. Но поправка о поднятии государственного флага во время национальных праздников не прошла. В 1985 г. Либерально-демократическая партия вновь подготовила такого рода законопроект; он был внесен на рассмотрение сессии парламента в 1986 г., но вновь безрезультатно.
Празднование Дня основания государства, как и в довоенный период Кигэнсэцу, используется для насаждения среди населения националистической идеологии, пропаганды мифа о божественном происхождении императорской династии, об исключительности всех японцев. Праздник отмечается по всей стране. Правительство стремится вменить в обязанность органов местного самоуправления и школьной администрации торжественно отмечать эту дату. Особенно горячую поддержку праздник находит среди служащих войск самообороны и представителей правых организаций.
Подогревая интерес к этому празднику, правительство проводит официальную праздничную церемонию в присутствии премьер-министра, что постоянно вызывает протесты демократической общественности. Так, в 1985 г. руководство Компартии Японии выразило протест против решения бывшего в то время премьер-министром Я. Накасонэ участвовать в данной церемонии, расценив это как «один из наиболее серьезных шагов, предпринятых с целью возрождения довоенного Кигэнсэцу… и открытия пути к превращению этой церемонии в государственную» [147, 09.03.1985, с. 10]. КПЯ, защищая демократические принципы конституции 1947 г., решительно протестует против проведения такой антидемократической церемонии и присутствия на ней — премьер-министра, рассматривая ее как нарушение принципа «суверенитет принадлежит народу», гарантированного этой конституцией [148, 09.03.1985, с. 10].
Демократические силы страны, и в первую очередь коммунисты, женские и молодежные прогрессивные организации, ряд религиозных группировок, накануне и в день праздника проводят митинги протеста, рассылают письма муниципальным властям с просьбой не проводить официальных церемоний в этот день и выступать против присутствия премьер-министра на центральной церемонии.
Мероприятия правительства, касающиеся Дня основания государства, идут в неразрывной связи с политикой консерваторов по укреплению традиционных ценностей и морального воспитания, направленных на возрождение милитаризма, отмену мирной конституции, проповедь оголтелого шовинизма. В настоящее время все средства массовой информации нацелены на то, чтобы заставить японский народ забыть ужасы второй мировой войны, трагедию Хиросимы и Нагасаки, а главное — открыть путь для культивирования националистических настроений.
Впервые в истории страны был учрежден праздник Дня конституции. Он отмечается 3 мая в день вступления в силу послевоенного основного закона. Американские оккупационные власти и японские правящие круги были вынуждены в условиях небывалого подъема демократического движения в стране и под давлением мировой прогрессивной общественности, и в первую очередь под влиянием Советского Союза, принять в 1947 г. новую конституцию, ставшую юридической опорой народа в борьбе за мир, демократию и социальный прогресс.
Конституция 1947 г. провозглашает отказ от войны как суверенного права нации при разрешении международных споров, что в корне отличает ее от конституций других буржуазных государств. Статья 9 конституции запрещает создание любых вооруженных сил — сухопутных, военно-морских или военно-воздушных, равно как и другие средства войны.
Однако миролюбивые статьи новой конституции пришлись не по душе консервативным силам, и они развернули ожесточенную борьбу за ее пересмотр. Ревизия конституции идет по следующим основным направлениям: повышение роли императора путем наделения его прерогативами государственной власти, коренное изменение ст. 9, расширение полномочий кабинета министров, особенно в случае «чрезвычайных обстоятельств», ограничение всех гражданских прав и свобод.