В состав кадомацу могут входить также папоротник, означающий чистоту и плодородие, водоросли — счастье, мандарины дай-дай — благополучие и долголетие для всей семьи, креветка или рак — долголетие, веточка цветущей сливы или персика — стойкость, поскольку они расцветают в самое суровое время года, а также красоту. Все эти компоненты порознь или вместе соединяются с симэнава в единую композицию.
Традиция выставлять кадомацу очень живуча в японском народе. О ней слагали стихи поэты еще в XII в., о ней писал автор «Записок от скуки» Кэнко-хоси в XIV в., много страниц посвятил ей Ихара Сайкаку. Очень живо изобразил кадомацу Э. Гюмбер: «Перед дверьми некоторых домов, по обеим сторонам входа, воткнуты были сосновые или бамбуковые деревья, с верхушками, связанными между собою гирляндами из рисовой соломы, обвешанными красными лесными ягодами и апельсинами и перевитыми длинными лентами из золотой и серебряной бумаги. По стенам, по галереям и по крышам домов вились веревки с длинной соломенной бахромой с маленькими сосновыми ветками и листьями папоротника. Этого рода украшения виднелись повсюду, на лавочках, на тории, на городских воротах…» [22, с. 350].
В деревнях, конечно, все это было скромнее, но тем не менее запоминалось людям на всю жизнь. Катаяма Сэн, основатель Коммунистической партии Японии, вспоминал в конце жизни в своих мемуарах: «К празднованию Нового года крестьяне начинали готовиться задолго. Помню, как дядя брал меня в горы за папоротником сида, за ветками сакаки и сосны и за небольшими сосновыми деревцами. Эти сосенки ставили у входа деревенских домов в виде новогоднего украшения» [42а, с. 66–67].
И в наше время кадомацу в новогодние дни можно видеть повсюду. Это «небольшие ворота из трех бамбуковых палочек, к которым привязывают ветки сосны. В домах победнее перед входом просто прикрепляют сосновые ветки. Ну а те, кто побогаче, выставляют „кадомацу“, состоящее из карликовой сосны, ростка бамбука и маленького цветущего деревца сливы или персика» [136, 1984, № 12, с. 48]. Как и раньше, это делается в надежде, что в дом придет счастье и благополучие, а беды обойдут его стороной.
В оформлении интерьера в квартирах или домах также много специфического, новогоднего. В частности, в качестве украшений используются любимые кушанья японцев моти — рисовые лепешки и данго — рисовые колобки, приготовленные в виде клецек. Для этого берут клейкий рис, распаривают его в горячей воде, а затем, пока он еще не остыл, толкут в ступе, превращая в вязкую, тестообразную массу. Из нее можно приготовить лепешки самой разнообразной формы. Моти всегда играли важную роль в новогодней обрядности. С древних времен такие лепешки различной формы использовались в качестве подношений богам, императору и всем, кто стоит выше дарящего на иерархической лестнице.
С давних пор существовал обычай украшать внутреннюю часть жилища букетами из ивовых или бамбуковых веток с подвешенными на них или насаженными моти в форме цветов, рыб, различных фруктов, коконов и зерен. Эти украшения носят названия мотибана (цветы моти) или маюдама (драгоценные коконы) в зависимости от формы [104, с. 546]. Мотибана раскрашены в желтый, зеленый, розовый цвет, что символизирует приход весны. Ветки устанавливаются на видном месте или свешиваются с потолка у входа. В домах, где по традиции сохраняются семейные синтоистские алтари (камидана), букеты с маюдама или мотибана часто ставят и около них. Все это делается для того, чтобы божество Нового года — тосигами, «входя в дом», тут же вспомнило бы о своей «обязанности» позаботиться о гостеприимных хозяевах в наступающем году. В старину это означало обеспечить им хороший урожай. Ведь рисовые лепешки в виде цветов изображают цветение риса, что должно было обернуться богатым урожаем. Сейчас же обязанности тосигами значительно расширились, ибо раздвинулись рамки и производственной деятельности людей, и их желаний.
Моти снимали с веток 15 января, в дни «малого Нового года», обжаривали их и съедали с кашей из адзуки (красных бобов). Моти — пища высококалорийная, и поэтому считалось, что она придает человеку особые силы. Согласно поверью, каждый член семьи должен съесть столько мотибана или маюдама, сколько ему исполнялось лет в наступившем году [126, с. 48; 124, с. 2–3].