Из ДОТа вышел штурмбанфюрер Беренц.
Ударила очередь «дегтяря», но Акчурин слишком поздно заметил силуэт на темном фоне, поэтому эсэсовцу удалось добраться до бронетранспортера.
– Черт, едва не попал под пулеметчика, – прохрипел он.
– Это хорошо, – проговорил Вебер.
Беренц взвился.
– Хорошо, что твой начальник чуть не погиб? Ты метишь на мое место?
– Извините, герр штурмбанфюрер, но вы неправильно поняли меня. Я сказал хорошо, потому что диверсанты еще не ушли, и мы можем уничтожить их.
– Откуда они вообще взялись?
– Странный вопрос, герр штурмбанфюрер. Они заброшены в наш тыл точно так же, как и многие другие разведывательные и диверсионные подразделения. Готовится наступление Красной армии на нашем направлении, вот ее разведка и активизировалась.
– Русские не могут знать о «Мораве», – проговорил Вебер.
– Да они, скорей всего, и не знали, случайно нарвались. Отсюда такие действия. Но мы уничтожим их.
– Есть план?
– Да. Разрешите поставить задачу подразделениям?
Штурмбанфюрер махнул рукой.
– Ставьте. Командование на вас.
– Слушаюсь! – Вебер повернулся к унтерштурмфюреру и лейтенанту. – Действуем так. Я со своим взводом обхожу место рассредоточения остатков диверсантов с тыла. – Он взглянул на командира взвода СС и продолжил: – Ты, Ганс, с одиннадцатью солдатами заходишь к высоте с юга. Лейтенант Ремер – с севера. Задача ясна? Вопросы есть?
Вопросов не было.
– Применить дымовые шашки и под прикрытием выйти из сектора обстрела, ведущегося с холма, – распорядился Вебер.
– Стойте! – выкрикнул Беренц. – Вы что, хотите оставить нас, старших офицеров и генерала, без охраны?
– К вам скоро подойдет целый батальон.
– Нет, так не годится. А если до подхода батальона диверсанты воспользуются вашим маневром и атакуют сектор, войдут в ДОТ?
– Это вряд ли.
– Приказываю, Вебер, оставить здесь как минимум десять солдат. Это не обсуждается.
– Слушаюсь! Передать их вам?
– Оставьте у бронетранспортера. Мне необходимо вернуться в укрытие.
– Пустим дым, отходите.
– А если ДОТ пристрелян?
– Послушайте, господин штурмбанфюрер, отчего бы вам, старшему офицеру, не взять командование обоими подразделениями на себя?
– Потому что у меня для этого есть ты, оберштурмфюрер. Действуй, Вебер!
Командир взвода СС повел десять солдат на юг, в дальний обход холма. Под прикрытием огня пулемета уцелевшего бронетранспортера высоту с севера начали обходить восемь солдат лейтенанта Ремера. С фронта под дымовой пеленой наступали отделение эсэсовцев унтерштурмфюрера Альтмана и пять человек Ремера. Сам он остался у транспортера.
Акчурин увидел гитлеровцев и крикнул:
– Арамян!
– Я! – ответил младший сержант.
– На тебя выходит десяток эсэсовцев.
– Понял.
– Я помогу.
– Да, командир.
Капитан переполз вправо и позвал заместителя:
– Жора!
– Здесь!
– К тебе приближается отделение пехотного взвода, восемь рыл.
– Принял, встречу.
– Поддержу огнем.
– Ты своих держи. Фашисты и в лоб попрут, в покое нас не оставят.
– Прорвемся.
Возможно, это удалось бы сделать, но Акчурин не заметил немцев, продвигавшихся вперед за дымовой завесой.
Эсэсовцы Альтмана и солдаты Ремера развернулись в шеренгу и открыли огонь из автоматов. Немцам удалось посадить в бронетранспортер пулеметчика. Тот сменил ленту и продолжил вести огонь.
Советские диверсанты ждали. Пули крошили все вокруг, но переднюю кромку, уже обваленную, не задевали. К тому же пулеметчик часто переносил огонь то вправо, то влево, что давало возможность капитану поднять голову.
До противника оставалось не более двадцати метров, когда Акчурин крикнул:
– Ребята, огонь!
Младший сержант Сако Арамян уже держал на прицеле крайнего левого эсэсовца. Он дал короткую очередь, за ней вторую и третью, переводя автомат слева направо. Строй эсэсовцев дрогнул. За какие-то секунды они потеряли четверых. Им пришлось менять порядок атаки. Трое отошли в лес, еще столько же под прикрытием пулемета, который в этот момент бил по сторонам склона, быстро побежали вперед, доставая гранаты-колотушки. Арамян успел дать очередь в одного из наступавших. Двое ворвались в мертвую для «дегтяря» Акчурина зону и залегли. Арамян бросал взгляды то вперед, то влево. Эсэсовцев под холмом он видел, а вот остальных скрывал лес.