И все же я не ошибся. Когда Иль понимает, что я прошу прощения за вчерашний поступок, ее эмоции меняются. Она удивлена, польщена и довольна. А еще — растрогана до слез.
Я замечаю, как она украдкой смахивает слезинку с ресниц. Очень хочется обнять ее и поцеловать — вот так, при всех. Заявить свои права. Дать понять, что она занята.
Но мне и так влетит за эту сцену…
Точно знаю, что Йон не доносит отцу о том, чем я занят. У него другие обязанности. Но в академии у его величества определенно есть осведомитель, а то и не один. Вернее, не одна. Отчего-то я уверен, что это кто-то из работающих тут женщин.
Вежливо раскланиваюсь с Иль, успев шепнуть ей, чтобы вечером она заглянула в библиотеку. Провести вместе целый день — непозволительная роскошь. Но когда-нибудь это обязательно станет реальностью.
Сообщение от отца приходит после обеда. Его передает Йон. Нам следует явиться в назначенное место, к назначенному времени. Сегодня, буквально через полчаса.
— Ты чего такой хмурый? — спрашиваю я у Йона, когда мы идем к себе, чтобы переодеться.
Отец не выносит небрежности в одежде, а я в любимом свитере с растянутым горлом и штанах с широкими карманами. Если явиться на встречу с отцом в таком виде, полуторачасовая лекция на тему этикета обеспечена.
— Ничего, — растерянно отвечает Йон. — Все в порядке, Раду.
— Иль — не твоя ответственность, — напоминаю я. — Отец будет отчитывать меня, ты тут ни при чем.
— Твой полет на низкой высоте у скал — тоже не моя ответственность? — усмехается Йон.
— Он об этом не узнает. Нас никто не видел.
— Он спросит, — коротко напоминает Йон.
А вот об этом я не подумал. Отец действительно может поинтересоваться, все ли в порядке с моей безопасностью. А Йон не сможет соврать. Не потому что он такой честный, а потому что соврать дракону из рода Колориусов невозможно. Отец владеет эмпатией лучше меня, он легко почувствует ложь.
— Я тебя подставил… — цежу я сквозь зубы.
Да, если бы я не привлек к себе внимание, извиняясь перед Иль, отец не потребовал бы встречи с нами. И не узнал бы о ночном происшествии.
— Все в порядке, Раду, — говорит Йон. — Переживу.
Если не лукавить, встречи с его величеством боимся мы оба. Это не страх наказания, мы с Йоном уже не дети. Но отец не считается с чувствами тех, кем он недоволен. И это всегда унизительно. А еще он не только считывает эмоции, но и внушает их. Уже сейчас знаю, что вернусь в академию с жутким чувством вины и презрения к самому себе.
— В любом случае, он не сможет тебя отстранить, — произношу я, поправляя перед зеркалом галстук. — Он не пришлет в академию нового телохранителя.
— Пойдем быстрее, а то опоздаем.
На одном из этажей главного здания находится портальный зал. Оттуда можно попасть в порт-вокзал и уже там выбрать любое направление для перемещения. Каких-нибудь пятнадцать минут, и мы с Йоном подходим огромному отелю в одном из курортных городов нашего мира.
Идеальное место для встречи. Много отдыхающих, суета, отсутствие интереса к незнакомцам. Поднимаемся на нужный этаж, стучим в дверь.
— Удачи, — шепчу я Йону, переступая порог номера.
— И вам, ваше высочество, — отвечает он.
— Что за представление ты устроил? — спрашивает отец, едва я захожу в гостиную.
Йон остался в другой комнате. Отец стоит у панорамного окна и смотрит куда-то вдаль, на поросшие зеленым лесом горы. Он не поворачивает головы в мою сторону, не удостаивает меня приветствием. Все это признаки того, что он сильно раздражен.
— Добрый вечер, отец, — вежливо произношу я.
Здесь уже вечер, солнце скоро скроется за горами.
— Я задал вопрос, — напоминает он холодно.
— Я всего лишь извинился перед девушкой, которую до этого оскорбил.
— Всего лишь?
Он так и не поворачивается, но я вижу в стекле его отражение. Бровь вопросительно заломлена, губы поджаты. К слову, отца я эмпатически не чувствую, потому что он этого не хочет. Но и так понятно, в каком он настроении.
— Да, отец, — отвечаю я, подавив вздох.
— «Всего лишь» было бы, будь на ее месте любая другая! — взрывается отец, наконец, удостоив меня взгляда. — Что ты задумал?
— В смысле? — удивляюсь я вполне искренне. — Что я могу задумать?
— Тебе лучше знать. Не помню восторга, когда я сказал, кого выбрал тебе в невесты.
— Ты думаешь, что я хочу избавиться от нее? — осеняет меня. — Нет, отец, это не так. Наоборот, я хотел спросить, когда ты официально объявишь о нашей помолвке. Иленоре мне понравилась, я хочу назвать ее своей.
Редко, но мне удается выбить почву из-под ног отца. Вот как сейчас. Он определенно не ожидал, что я так быстро сдамся. Однако победу торжествовать рано. Если отец решил устроить мне выволочку, ее не избежать.
— Как только разберусь с теми, кто на тебя покушался, — цедит отец. — Или ты забыл, почему прячешься в академии в этом дурацком обличье?
Диалог закончился. Отец упрекает меня в беспечности, напоминает об осторожности, отчитывает за глупое поведение. А я понимаю, что боюсь только одного: того, что он запретит мне подходить к Иль. Но нет, эти слова не прозвучали. И тогда я набираюсь смелости, чтобы заручиться его поддержкой.
— Отец, я признаю справедливость твоих слов… — Начинаю я, как обычно, вежливо и по протоколу. — Но прошу понять, что задета моя гордость. До официального объявления любой дракон может оказывать знаки внимания моей невесте. Мне это не нравится. У нас с ней сложились дружеские отношения, поэтому будет лучше, если ее будут видеть рядом со мной, а не с кем-то еще.
— При условии, что она не будет знать, кто ты, — бурчит отец. — Позови Йона.
Если в своей партии я не одержал победу, то хотя бы свел ее к ничьей. Однако сейчас все изменится…
— Отец, я пропускаю занятия…
— Позови Йона, — перебивает меня он.
В голосе опять недовольство, и я подчиняюсь неизбежному.
Дальше все так, как мы с Йоном и предполагали. Отец узнает о ночном вылете, о вираже, о причине… и начинается ад. Сначала отчитывают Йона, потом меня, опять Йона… Каждое слово током бьет по нервам. Меня колотит то от едва сдерживаемой ярости, то от ощущения собственной ничтожности. Йон бледнеет: его лицо становится белее волос Иль. Отец грозится вышвырнуть его с должности. И пусть это только угрозы, я знаю, как тяжело Йону это слышать. Как и то, что за недолжное выполнение обязанностей его лишают месячного жалования.
Семья Йона небогата, я знаю, что он платит за обучение младшего брата. Ладно, это не самое страшное. Возмещу ему из своих средств.
— Альберт! — Мое имя звучит, как удар хлыста. — Я буду следить за твоими расходами. И если узнаю, что ты платишь Йону…
Лед и пламень! Он может не продолжать, я прекрасно знаю, что не смогу ослушаться отца.
В академию мы возвращаемся в отвратительном настроении.
— Прости. Я что-нибудь придумаю, — обещаю я Йону, но мы оба понимаем, что это всего лишь слова.
После ментального изнасилования, иначе разносы отца не назовешь, не хочется ни есть, ни пить, ни двигаться. С молчаливого согласия мы с Йоном расходимся по комнатам. И я совершенно забываю о том, что назначил Иль встречу в библиотеке.
Вспоминаю об этом поздно, относительно восстановив душевное равновесие. Завтра опять придется извиняться. Или сделать это сегодня? Если Иль еще не спит…
— Ее нет, — удивленно отвечает Джуми, открыв дверь. — Я думала, вы вместе.
Чешуя дыбом! Что-то случилось! Иначе Иль давно вернулась бы!
Прежде, чем поднять тревогу, бегу в библиотеку. Может, кто-нибудь подскажет, где ее искать.
Глава 10
Иленоре
«Будь хорошей девочкой, — попросил Раду. — Это несложно, а мне будет приятно».