Заглядываю внутрь… и к горлу подступает тошнота. Я не боюсь гусениц, но никогда не видела их в таком количестве. Контейнер литров на десять! И до краев полон разноцветными волосатыми «палочками». К счастью, они хотя бы не шевелятся.
— Берешь ее вот так. — Он показывает, как зажать гусеницу в пальцах. — Выдавливаешь сюда. — Из гусеницы в миску брызжет голубоватый сок. — А шкурку выбрасываешь сюда.
Я глубоко дышу, сдерживая тошноту. «Это еда, — уговариваю я себя. — Просто еда. Для драконов. Мне не надо это есть. А гусеницы — просто насекомые».
В нос ударяет запах нашатыря. Это Альвин постарался.
— Мне показалось, ты вот-вот потеряешь сознание, — виновато говорит он.
— Все нормально, — храбрюсь я. — Покажи еще раз, пожалуйста.
Я должна это сделать. Должна через это пройти. Это будет мне уроком: драконам нельзя доверять.
— А что из этого делают, Альвин?
— Добавляют в суп, — отвечает он. — Ты, и правда, удивительная.
Чтобы справиться с отвращением, я закрываю глаза. Нужно только взять гусеницу правильно, а после смотреть на процесс необязательно. Хуже всего запах. Он сладкий. Тошнотворный. Он хуже всего.
Альвин не уходит, тоже работает, выдавливая гусениц. И делает это куда быстрее, чем я. Не знаю, чем занята Джуми. Я боюсь обернуться, боюсь увидеть что-то худшее, чем гусеницы.
Пытка продолжается, пока не наступает необходимость мыть посуду после завтрака. Один контейнер к этому времени опустел, но Альвин притащил другой. Конца и края нет этим гусеницам!
У мойки ко мне присоединяется Джуми. Хватает одного взгляда на ее бледно-зеленое лицо, чтобы не задавать никаких вопросов.
— Мой медленнее, — шепчет Джуми.
Я не спрашиваю, почему. И так все понятно.
Но посуда, рано или поздно, заканчивается. И приходит очередь жареной саранчи, которую нужно очистить от крыльев. Кода наступает время обеда, мы с Джуми, не сговариваясь, бежим в туалет. Одна мысль о том, что нужно что-то съесть, вызывает тошноту.
— Ничего, — говорю я после. — Разгрузочный день — это полезно для фигуры.
Вторая половина дня проходит спокойнее. Мы моем посуду после обеда. Я смазываю маслом лепешки из тандыра. Перебираю самую обычную гречку. И запахи уже не раздражают: нос попросту перестал их различать. Я даже размышляю о том, должна ли я, как жена дракона, знать рецепты его любимых блюд. И прихожу к выводу, что, в принципе, справилась бы, ведь домашнюю еду не нужно готовить в таких количествах.
— Ты дура? — вздыхает Джуми, когда я делюсь с ней мыслями. — Принцессы не стряпают.
— Для Раду я приготовила бы даже жареных пауков, — вздыхаю я.
Джуми молчит, а после произносит:
— Не поверишь, но для Йона… и я постаралась бы.
Они ждут нас у входа в столовую. Раду и Йон, отчего-то серьезные и встревоженные одновременно. Йон первый нас замечает, а Раду первый делает шаг вперед.
Мы с Джуми переглядываемся и, взявшись за руки, поворачиваем в противоположную от них сторону.
— Иль! — растерянно окликает меня Раду.
Услышав его голос, я перехожу на бег, увлекая за собой Джуми.
Фальшивая забота и лживые утешения — это не то, чего хочется после такого тяжелого дня.
Радгар
Пытаюсь следовать за Иль, но Йон хватает меня за руку, удерживая на месте.
— Не надо, — говорит он. — Не будем навязываться. Они подошли бы, если бы хотели.
— Что за чушь! — возмущаюсь я. — Они обе пережили не лучший день. Мы поддержали бы их!
— Они не хотят нас видеть, — повторяет Йон. — Я их понимаю.
Мне нечего возразить. Я помню слова ректора. Мы с Йоном задели чувства Иль и Джуми. Иль уверена, что не нужна мне. И Джуми, наверняка, так же думает о Йоне. Они обижены на нас, это можно понять.
Но я был уверен, что после такого испытания Иль будет искать утешения, а не сбегать, сверкая пятками. Все же я плохо разбираюсь в людях.
— Может, попробуем с ними поговорить? — предлагаю я.
— Завтра, — говорит Йон. — Сегодня они не будут нас слушать.
— Ты дашь шанс чувствам?
Я удивился, что Йон составил мне компанию. Обычно он категоричен и не меняет решений.
— Нет, — отвечает он. — Шансов нет. Я хочу извиниться и объяснить Джуми, что дело не в ней, а во мне.
— Откроешься ей?
— Конечно, нет!
— А я хочу, — признаюсь я.
— Его величество…
— Хочу, — перебиваю я. — А не сделаю. Попробую поговорить с отцом, чтобы ускорить помолвку. Если он откажет, поступлю так, как хочет Иль.
— Чего же хочет Иль?
— Она хочет, чтобы я забрал ее у принца, — усмехаюсь я. — Придется подыграть. Я не желаю отпускать ее от себя ни на шаг.
Особенно теперь, когда я знаю о грязных играх драконов. Увы, но мой план не сработал: никто не заказал лягушачьи лапки. Я собирался было поставить отца в известность о том, что происходит в академии, но отмел эту мысль. Сообразил, что он может посчитать академию опасным для меня местом, и тогда я вынужденно расстанусь с Иль. Мы не увидимся, пока не закончится ее обучение. Такого я допустить не могу.
— Раду, у меня есть просьба… — говорит Йон.
Мы медленно идем к нашему общежитию. Никаких планов на вечер нет ни у него, ни у меня.
— Слушаю.
— Уверен, ты помиришься с Иленоре…
— Естественно.
— Пожалуйста, попроси ее не оставлять Джуми без присмотра.
— Ты о чем? — хмурюсь я.
— С нее потребуют долг.
Он говорит о мерзком соглашении, услуга за исполнение желания. И хотя глупая девчонка сама виновата, что подставилась, я понимаю его беспокойство.
— Как только Джуми получит сообщение от исполнителя, она сообщит о нем ректору, — напоминаю я.
— Раду, а как бы ты поступил на месте исполнителя? — спрашивает Йон.
— Ты в своем уме?! — возмущаюсь я. — Да я никогда…
— И все же, — перебивает Йон. — Просто представь. Ты отправил бы сообщение жертве, зная, что ректор его ждет?
— Я выкрал бы глупую девчонку, — нехотя произношу я, — дождавшись удобного случая.
— Ее накажут, — кивает Йон и сжимает кулаки. — Бесит!
— Охраняй ее, — предлагаю я. — Со мной ничего не случится.
Он одаривает меня угрюмым взглядом. Да, это не вариант. Йон — мой телохранитель, и серьезно относится к своим обязанностям.
— Тогда признайся Джуми в чувствах…
— Раду! — тихо рычит Йон.
— Ты не заботишься о ней, а лишаешь права выбора, — заявляю я. — Может, она предпочтет быть счастливой хотя бы недолго. Может, согласится ждать.
— Да кто бы говорил! Обманывать, как планируешь ты, лучше?!
— Лучше, — отрезаю я. — Да, Иль может обидеться, может не понять, почему я так поступил. Но я иду на риск, а ты попросту трусишь!
Мне кажется, Йон хочет что-то сказать, однако он тяжело переводит дыхание и замолкает, отвернувшись.
— Я присмотрю за Джуми, — тихо добавляю я. — И Иль попрошу не оставлять ее одну. Даже объясню, почему. Но ты не прав, Йон. Подумай еще.
Он медленно кивает, не поворачивая головы.
Я опять не могу уснуть, все мысли — об Иленоре. Добралась ли она до комнаты? И почему я не проследил! Чем она занимается? Отдыхает? Плачет? Проклинает драконов?
Отправляю короткое сообщение отцу: «Надо поговорить». И неожиданно получаю быстрый ответ.
«Что случилось? Можешь написать? Прости, нет времени на встречу».
Похоже, отец в хорошем расположении духа. Он игнорирует мои просьбы, если занят. И уж, тем более, не ведет переписку по зашифрованному каналу связи.
Что ж, я могу и написать.
«Когда объявишь о помолвке?»
«Еще не время».
«Когда?» — повторяю я вопрос.
«Так не терпится? — В его вопросе мне слышится смешок. — Ты и слышать не хотел о браке».
«Папа, когда? — настаиваю я. — Год? Два? Когда она закончит обучение?»
Я уверен, что он знает ответ.