— Папа, но он же… Да, я понял, — Сережа плюхнулся на стул и обхватил голову руками, — но как же я его ненавижу! Он столько боли причинил моей Юльке. И даже сейчас…
— Что ж… если твоя Юлька дура, то ты не отгонишь от нее мужиков. А они будут, сын. Она девочка красивая, а теперь еще и твоя жена. Так что в постель к ней лезть будут весьма настойчиво. Поэтому я был против. Все же дочери нашего круга с малолетства знают свою роль. А Юлька…
Он махнул рукой и сокрушенно покачал головой.
— Позови Сережу. И вы должны помириться сын. Вам теперь всегда придется работать вместе.
— Пап, а ты не боишься, то он уведет компанию?
Отец рассмеялся:
— Не считай своего старика идиотом, сынок. Брачный договор на что? И Сережа никогда не будет владельцем корпорации. Только управляющим. А вот его дети… а ты понимаешь, что такой как он на многое способен, чтобы у его детей, — и детей его любимой женщины, мысленно добавил он про себя, — было все.
— Я понял, — Сережа чувствовал пустоту там, где было сердце. Бизнес… чертов бизнес… братья слишком много принесли в жертву этому монстру, чтобы остановиться и позволить детям жить так, как они хотят… и Алиса… Сережа любил двоюродную сестру, и ему теперь стало жаль эту девочку, которая выйдет замуж за чужого и не любимого, только для того, чтобы спасти корпорацию.
— Жалеешь себя и Алису? — ухмыльнулся папа, — не стоит сын. Алису все устраивает. Она слишком сильно любит себя, чтобы страдать от отсутствия любви к собственному жениху.
— Но это так неправильно, пап… Я-то теперь это точно знаю. Я ни с кем не смог бы быть так счастлив, как с Юлькой…
— Тебе повезло, сынок. Так будь счастлив. Зачем ты треплешь нервы и себе, и своей жене? Она ведь, наверное, тоже переживает. Ты ведь прилетел прямо из роддома?
— Да… черт… я идиот…
— Есть немного, — улыбнулся отец и обнял, вставшего сына, — давай решим вопрос с Сережей, и езжай к жене. И доверяй девочке больше. Она верна тебе…
Сережа обнимал отца и думал о том, что Юлька беспокоится о нем, и надо ей позвонить и сказать, что все хорошо.
Алексей Михайлович обнимал сына и думал о том, что уж они-то проследят, чтобы эта парочка никогда не была вместе. У них хватит сил и возможностей, надавить на них обоих. Они хорошо изучили и невестку, и будущего зятя..
Глава 11.
Юлька сходила с ума от неизвестности. Селька с Васькой, ведущие репортаж с места событий сказали, что Сережа зашел в кабинет отца. А дальше… дальше Васька вдруг сделала большие глаза и сбежала в комнату для посетителей. И именно это удивление и даже шок, испытанные весьма нечувствительной к таким «мелочам» подругой, заставляли ее сердце сжиматься от страха. И если бы не медсестра, которая мгновенно выскочив откуда-то, как черт из табакерки, не сунула ей в руки стаканчик, резко пахнущий валерианой, то Юлька, наверное, бы поднялась и помчалась к Сереже.
Но непреклонная медсестра, сердито тряхнув старомодными кудряшками, строго-настрого запретила ей даже думать о том, чтобы встать с постели. И села на стульчик, недовольно сверкая глазами и бубня про себя о молодых идиотках и их не менее глупых мужьях.
Когда Юлька уже почти успокоилась под действием лекарства, вбежала Юлька и выдала скороговоркой:
— Юль, все закончилось. Они уже едут обратно.
— Сережа?
— Не переживай, — усмехнулась Васька, — ему даже не досталось. Хотя он заслужил. Я ему сама лично по башке тресну за его выкрутасы. У него вон какие ангелочки родились… а он… ой, девочки! Я же забыла, — Васька вдруг густо покраснела, — я, кажется, беременна. Селька еще не знает. И я не знаю, как ему сказать. Мне стыдно… Я же ему врала… мне же говорили, что у меня не будет детей, а Селька хотел. И я не говорила правду. А теперь вот…
— Васька, — Светка рассмеялась и обняла Ваську, с которой сдружилась за эти месяцы, — это же так здорово! Поздравляю!
— Васька! — Юлька тоже улыбнулась подруге, — это замечательная новость!
— А про свои прошлые проблемы, думаю, ты можешь просто умолчать. Получается же ты говорила ему правду, — вдруг влезла в их разговор медсестра, которая невольно прислушивалась к разговору.
И хотя ее вступление в разговор было несколько невежливо, но реплика пришлась к месту, и Юлька со Светкой закивала в знак согласия.
Мужчины вернулись очень быстро, Сережа кинулся к Юльке:
— Прости, Юлька. Я повел себя глупо, — Сережа улыбнулся, но она видела, что его в его глазах так и осталась какая-то грусть, — я должен был подумать, что ты будешь нервничать. А тебе нельзя, а то мои детки останутся голодными..
— Сережа, — Юлька быстро осмотрела его и ощупала, куда смогла достать. Никаких признаков, что Сережа подрался, не было, но она все же уточнила, — с тобой все хорошо? Нигде не болит?
— Юлька, — простонал он, — не переживай. Он мне больше ничего не сделает. Я не позволю.
— Я так испугалась, — Юлька расслабилась в объятиях любимого, — пожалуйста, Сережа, не надо так больше. Иначе мне кажется, ты мне не доверяешь. А я люблю только тебя.
— Я знаю, Юлька, прости. Обещаю, что никогда не обижу ни тебя, ни наших детей. Я люблю тебя, Юлька. Больше жизни.
— А я тебя…
Через несколько дней Юльку выписали, и она с детьми вернулась домой. Алешенька и Мариночка оказались на редкость спокойными детками и не мучили ни маму, ни папу, ни няню.
Светка с Темкой весь день проводили в их компании. Подруги мечтали, что их дети будут дружить с самого детства так же крепко, как они.
Васька, ставшая во время беременности, кажется, еще более неугомонной, и счастливый Селька, очень часто приходили в гости к друзьям. А когда маленький Андрюшка родился, стало еще веселее.
***
Алиса смотрела в зеркало. Свадебное платье сидело идеально. Нежное облако кипельно белых кружев обволакивало счастливую невесту… Она скривилась. Как же тошно. Как же противно. Она устала играть свою роль влюбленной дурочки. Еще немного и все закончится. Как только Сережа станет ее мужем, она бросит с себя маску. Договор с отцом не предусматривал дальнейшей жизни. Так что пусть останется штамп, пусть она будет не свободна, но жить с этим нищебродом… нет… она не готова.
— Алиса? — Явился не запылился, женишок… чтоб тебя… — Можно? Нам нужно поговорить…
— Сережа, — смущенно защебетала она, привычная маска наделась легко, за эти месяцы она почти сжилась с нею, — ты что?! Тебе нельзя видеть меня до свадьбы.
— Алиса, — он поморщился, — хватит играть. Я знаю, что ты ненавидишь меня, и пошла на этот шаг под давлением отца. Об этом я и хотел поговорить с тобой.
— Что же, — маска слетела с Алисы мгновенно, и она презрительно посмотрела на жениха, — тогда ты знаешь, что противен мне до тошноты. И можешь даже не рассчитывать на что-то большее, чем возможность породниться с моим отцом. Я не собираюсь быть тебе верной супругой. У тебя будет своя жизнь, у меня своя.
— Меня это более чем устраивает, — Сережа выдохнул, он давно просчитал свою невесту, но все же боялся ошибиться, — и именно об этом я хотел поговорить с тобой.
— Нам не о чем разговаривать, — отчеканила она, — я знать тебя не желаю. По своей воле я никогда бы не только не вышла за тебя замуж, я на тебя даже не посмотрела бы. Ты слишком убогий. Рядом со мной должен быть мужчина, который будет сиять. А ты… — она скривилась.