И, вообще, сын очень сильно изменился за эти полгода. Куда делся повеса и гуляка, бесшабашный мажорик, которого не интересовало ничего, кроме выпивки, клубов и девчонок? Родители только начали радоваться, что ребенок взялся за ум, как вдруг эта авария, которая снова изменила все слишком сильно. Что ж, если эта девочка примет сына таким, каким он стал теперь, они тоже примут ее такой, какая она есть, пообещал сам себе Алексей Михайлович. Тем более… ну хорошая ж девчонка!
Глава 53.
— Доброе утро. Я снова напугал тебя. Прости…
— Сережа, — Юлька не знала что ей делать, то ли плакать от избытка эмоций, то ли радоваться, — доброе утро. Ничего, главное с тобой все хорошо. Я так соскучилась.
— Я тоже, — с теплотой в голосе ответил он, — я звоню, чтоб напомнить, через полчаса за тобой заедет наш водитель. Не нужно тебе ходить по морозу пешком, ты еще сама не выздоровела…
— Меня снова к тебе не пустят, — вспомнила она про свою ангину.
— Пустят, не переживай. Я договорился. Но только в маске.
— Сережа… — прошептала Юлька, — какой ты… я так тебя люблю…
— Я тоже люблю тебя. Очень сильно люблю…
Утренний разговор с Сережей поднял Юльку с постели лучше любых лекарств. Она счастливо улыбалась пока собиралась и выпорхнула из дома, не видя ничего вокруг.
— Девушка, — подал голос водитель, когда они выехали со двора, — у вас есть назойливый поклонник?
— Что? — вопрос водителя выбил почву из-под ног, — почему вы спрашиваете?
— Посмотрите назад, эта машина стояла у вашего дома, а теперь едет за нами.
— Что?! — Юлька посмотрела назад. Точно за ними неотступно следовал незнакомый автомобиль тонированными стеклами, — вы уверены, что он едет за нами?
— Уверен. Вы его не знаете?
— Нет…
Водитель кивнул и, схватив телефон, нажал вызов.
— Код семь двенадцать. С 136 АУ местный. Везу подружку Сына в поликлинику…. понял.
— Что это? — испугавших непонятных слов Юлька вжалась в сиденье.
— Не переживай, — усмехнулся водитель, — это я безопасникам нашим сообщил, пусть проверят. Не зря же Босс меня к тебе отправил…
Но Юльку просто затрясло от страха. Теперь ей казалось, что она видела преследователя и раньше. Когда ехала на такси из больницы. И от этого становилось еще страшнее. Кому она могла понадобиться так сильно?
У поликлиники Юлька с трудом вылезла из машины на ватных от ужаса ногах. В горле пересохло и ей казалось, что опасность угрожает ей отовсюду.
— Не бойся, — водитель рассмеялся, глядя на бледную девчонку, — я буду рядом. С тобой ничего не случится.
— Хорошо, спасибо, — пролепетала Юлька и вцепилась в рукав неожиданного защитника.
К терапевту она прошла без очереди. Водитель оказался просто кладезем нужных знакомств, один звонок и за ними вышла медсестра и под недовольное жужжание толпы завела в кабинет. Там ей открыли больничный до конца следующей недели.
Пока находились здании Юлька немного успокоилась, но в машине снова занервничала и то и дело оглядывалась назад. Но черного тонированного автомобиля уже не было. И Юлька успокоилась. Значит все решилось, слава Богу.
Если бы она лучше была знакома с Павлом — ее сегодняшним водителем, то не была бы так спокойна. Тот с силой сжимал руль и практически не отрывал взгляд от зеркала заднего вида. Но Юлька ничего не замечала.
К Сереже ее пустили в маске. Его уже перевели в обычную палату, и они долго обнимались, такими длинными им показались эти два дня друг без друга. И проболтали до обеда.
Сережа рассказал, что у него болела голова и была температура, но он думал, это продолжение насморка. Макс дал ему какие-то таблетки от простуды. И то, что все гораздо серьезно, стало понятно только тогда, когда Сережа потерял сознание.
— Сережа, — Юлька вдруг вспомнила кое-что, — ко мне опять приходил Сергей Николаевич. Он рассказал мне о воем здоровье гораздо больше, чем ты сам говорил мне. И это все он узнал от Макса… Хотя я не уверена, что все, что он говорили — правда.
Сережа мгновенно отстранился и спросил потухшим голосом:
— Он сказал тебе про эпилепсию, да? И что это теперь на всю жизнь?
— Значит это правда?
— Да… прости, что не сказал сам… но, знаешь, после таких травм, как у меня, мой первый приступ имеет все шансы стать последним. Я хотел подождать. Я бы рассказал тебе, если бы он повторился… И тогда бы я… я… отпустил бы тебя, Юль. Жить с эпилептиком очень тяжело, и я не хочу тебе такой участи.
— Сережа, — Юльке стало больно, но она понимала почему он так поступил, — обещай мне кое-что… пожалуйста…
— Все что угодно, Юль…
— Обещай никогда мне не врать, пожалуйста. Это так больно, когда близкие врут, скрывают и недоговаривают… не будь как… как он, пожалуйста…
— Я понял… — Сережа нащупал ее руку, схватил и прижал к губам, — прости… я больше никогда не скрою от тебя ничего. Обещаю.
— И второе, — Юлька улыбнулась, — никогда не решай за меня что для меня будет лучшим. Мне все равно, Сереж… Даже если эпилепсия останется навсегда. Я люблю тебя. И мы со всем справимся. Вместе.
— Ты не знаешь, о чем говоришь, — Сережа покачал головой, — но, хорошо, я пообещаю тебе и это тоже. Но ты тоже должна мне кое-что пообещать.
— Хорошо, — Юлька погладила его по колючей щеке.
— Обещай, что если ты захочешь уйти, ты скажешь мне об этом честно. Не будешь терпеть и ждать, когда что-нибудь изменится. Обещаешь?
— Обещаю, — Юлька рассмеялась, — только я никогда не захочу уйти.
Сережа выдохнул, как перед прыжком в воду:
— Юлька, ты же знаешь, я люблю тебя. Очень сильно люблю. И я знаю, это совсем не подходящее место, но мы с тобой сейчас так откровенны друг с другом… а я боюсь, что опять буду ходить и мучиться и не решусь сделать этого в другой раз…
— Ты о чем, Сережа? — Юльку несколько встревожилась.
— Подожди, не перебивай, я делаю это в первый и, надеюсь, в последний раз. Не думал, что это так страшно… Юлька, ты станешь моей женой? Пожалуйста…
— Что? Какой женой? — Юлька непонимающе уставилась на брюнета.
— Единственной, Юль, и любимой…
— Сережа…. - ком в горле не давал ей произнести ни слова, — Сережа…
— Если ты скажешь «нет», я все пойму…
— Нет, — Юлька сглотнула ком, мешающей ей говорить, — я не скажу «нет»… Я скажу «да», Сережа… я люблю тебя…
Глава.54.
Юлька была счастлива. Безусловно и бесконечно счастлива. Она шла по больничному коридору и ей казалось, что все вокруг радуются вместе с ней. Лечащий врач Сережи выгнал ее из палаты, сказал, чтобы шла домой, что на сегодня хватит, все же маска это такая ненадежная защита.
— Юля, здравствуй, ты уже уходишь? — остановил ее голос Алексея Михайловича.
— Здравствуйте. — поздоровалась Юля с родителями Сережи и вдруг сообразила, что если она выйдет замуж за Сережу, то они… — ой…
И густо покраснела от смущения. Как-то не приготовилась она к такому. Одно дело Сережа, который и так для нее самый близкий и родной человек, и совсем другое его мама и папа… они вроде бы чужие, но в то же время… ужас!
— Юленька, — улыбнулась мама Сережи, — ты что? Что случилось?
— Д-да, — запнулась Юлька, понимая, что рассказать о Сережином предложении она им не может. Он должен сам, — меня врач выгнал, сказал, чтоб шла домой и сама лечилась.
— Сейчас тебя мой человек отвезет… погоди я ему позвоню.
— Нет, что вы, — Юлька смутилась еще сильнее. До нее вдруг дошло, чем может быть обусловлена такая забота о ее персоне… неужели Сережа уже все рассказал им… ужас!
— Юленька, — Сережина мама обняла и прижала ее к себе, — позволь нам о тебе позаботиться. Сережа будет рад, если мы подружимся.
— Хорошо, спасибо, — пробормотала Юлька стараясь отодвинуться и не прижиматься к его маме так сильно. И еще ей было стыдно, что она забыла как ее зовут. Алексея Михайловича-то помнила, а вот как имя мамы — забыла.