— Нет, он мне ничего не говорил. В последний раз, когда мы разговаривали, еще в конце зимы, он сказал, что ты беременна и нервничаешь из-за моих звонков. И просил не беспокоить.
— Ясно, — Светка рассмеялась, — прости, Юль, он и правда, такой смешной. Так волнуется за меня, что иногда делает совершеннейшие глупости. А вот за то, что не сказал тебе про обмен номеров, а мне ничего не говорил о твоих звонках получит. Погоди! Ты замуж выходишь?
— Да, — хихикнула Юлька, — сегодня. У нас в городе. И ты должна быть. Ничего не знаю, Свет. Ты моя лучшая подруга.
— Ничего себе новость? Во сколько? И где? А за кого?
— За Сережу, конечно… ну… за брюнета. В центральном ЗАГСе, а потом в ресторан. Вы с Глебом обязательно должны быть.
— Не знаю, Юль… постараемся… Просто так внезапно…
— Свет, я знаю, что тебя беспокоит, поверь мне, мне нужна ты, а не твои подарки. Просто приди, пожалуйста, я тебя очень прошу.
— Хорошо, — смутилась Светка, — у нас сейчас, правда, трудно с деньгами. Я не работаю… Все по больницам. А вы же тоже вроде в больницу собирались? На лечение? Как успехи, кстати?
— Свет, давай мы с тобой потом поговорим, — Юлька мельком взглянула на задремавшего Сережу, — мне сейчас нужен Глеб. У нас музыканты отказались на свадьбе играть, может у него есть какие знакомые.
— Какие-то есть, — согласилась Светка, — он мне за тебя должен, так что даже если нет, найдет. Чтоб не молчал в следующий раз. Про больницу поняла. Ты только скажи, получилось? Да или нет?
— Нет.
— Юлька, ты дура! Ты знаешь об этом?
— Знаю, — рассмеялась Юлька, — ты тоже. Ладно, Свет, позвони мне, пожалуйста, если Глеб сможет помочь с музыкантами.
— Хорошо, но ты мне должна все рассказать. Это просто безобразия, что я ничего не знаю. И, вообще, я соскучилась.
— Я тоже, Свет. И я тебе обязательно все расскажу.
Попрощавшись, она положила трубку и облегченно выдохнула. Оказывается размолвка со Светкой задевала ее гораздо больше, чем она сама себе признавалась.
— Помирились?
Сережин вопрос застал ее врасплох.
— Да, — ответила она, радуясь, что не стала рассказывать про его здоровье, — а ты не спал?
— Спал, — он потянул нащупал Юлькину руку на подлокотнике кресла и поднес ее к губам, — но вы так громко хихикали, что я проснулся.
— Неправда, — рассмеялась она, — мы говорили очень тихо. Ты просто подслушивал.
— Есть немного, — хохотнул Сережа.
Светка перезвонила буквально через пятнадцать минут. Глеб, которому досталось на орехи от взбешенной почти жены, нашел музыкантов.
Но тут объявили посадку. Юльку с каждой минутой трясло все больше и больше. Она жутко нервничала и держалась за Сережу, словно за спасательный круг. А он сжимал ее руку, и шел туда, куда она вела его.
— Осторожно, ступенька вверх, — машинально предупредила Юлька, когда они входили в задние аэропорта в городе, — Сережа, а может мы не будем жениться? Нам же и так хорошо было.
— Ну уж нет! — высказал свое слово будущий свекр, под смех Сережи — я категорически против, чтоб мои внуки родились байстрюками. Поэтому даже если вы оба будете против, я сегодня зарегистрирую ваш брак…
— Алексей Миайлович! — возмутилась Юлька, они уже неоднократно спорили по поводу пола не родившихся детей, — а если это будут внучки?
— Сергеевы не бракоделы! — Алексей Михайлович, решительно махнул рукой и подвигал бровями, — первым должен быть наследник. А потом можно и за девочками.
— А я внучку хочу, — мечтательно ответила Анна Павловна, — так надоело, что одни мужики вокруг…
— Мама, у тебя теперь есть Юлька, — Сережа все не мог успокоиться и хохотал над этой семейной сценой.
— Юленька, да, хорошая девочка, но уже взрослая. А дочка, сынок, это счастье. Твой отец это просто не понимает…
— Да, сказал же, — вспылил Алексей Михайлович, — пусть будут дочки! Хоть десять. Но потом. А сейчас Сереже нужен наследник.
— Дочка тоже может быть наследницей! — возразила Анна Павловна, включаясь в давний спор.
А Юлька с Сережей, смеясь, и держась друг за друга так, словно никого в мире вокруг не было, пошли к выходу. До регистрации оставалось не больше часа. А надо еще привести себя в порядок.
Глава 74.
Чем ближе к регистрации, тем сильнее Юлька нервничала. Васька в своей обычной манере не только не успокаивала ее, но и, наоборот, своими дурацкими шуточками заставляла все больше волноваться. К моменту, когда нужно было выйти к Сереже, Юлька едва держалась на ногах. Ей хотелось сбежать, или, на крайний случай, перевести стрелки часов на двадцать четыре часа вперед. Да если бы она знала, что это так страшно, то никогда бы в жизни не вышла замуж. А вдруг она ошибается? Вдруг Сережа вовсе не тот человек, с которым она должна прожить жизнь, ведь… да… Юлька закрыла глаза и мгновенно увидела его — того. Кто вносил смятение в ее душу, заставлял сомневаться. Сергей Николаевич. Проклятый блондин… Ну вот как такое может быть, что она может не вспоминать его по несколько дней, но стоит только вспомнить, как что-то ноет в груди, и возникает чувство, что все в ее жизни не так, как должно быть. Неправильно.
И вот сейчас. Счастливая невеста стояла рядом со своим женихом перед толпой народа и думала о другом. А тот другой внезапно мелькнул где-то сбоку. Юльку едва не подпрыгнула и повернула голову. Сердце колотилось от панического страха, что он может и вправду оказаться рядом. И что этот напряженный и пристальный взгляд ей вовсе не кажется.
— Сережа, — зашептала она, — ты зачем пригласил его?
— Кого? — так же шепотом спросил Сережа.
— Сергея Николаевича! — прошипела рассерженная Юлька. Ей и так сложно, а тут еще он прямо перед глазами. И смотрит так, что у нее душа уходит в пятки.
— Я его не приглашал, на лице Сережи мелькнула тень страха, но он стер ее и притянул к себе невесту, обхватив ее за талию, — наверное, отец пригласил. Он же директор московского филиала, важная птица в компании. А что? Если ты нервничаешь, то я скажу ему, чтобы ушел.
— Нет, что ты, — вспыхнула Юлька. Ей стало стыдно, что Сережа может догадаться о ее сомнениях. — мне все равно. Я люблю тебя, — отрезала Юлька решительно. Она все делает правильно. Сережа любит ее, она любит его, и прочь все сомнения. Это всего лишь отголоски былых чувств и ничего более.
Она строго посмотрела на Сергея Николаевича, стараясь продемонстрировать свое отношение и вздрогнула снова, прочитав по его губам: «Я люблю тебя. И буду ждать. Всегда»
— Юлька, — Сережа все так же прижимал ее к себе под недовольным взглядом читающей какое-то сумасшедше длинное напутствие молодым, — все хорошо? Ты вся дрожишь… не переживай так. Еще немного. Если хочешь мы потом не поедем в ресторан.
А она отрицательно помотала головой из стороны в сторону, глядя на Сергея Николаевича, и ответила Сереже:
— Нет, все хорошо. Просто я, правда, что-то разнервничалась. Но я справлюсь.
Да, она справится, она все делает правильно. И именно этот мужчина, который стоит рядом и держит за руку, и есть ее любовь и счастье. До конца жизни.
Алексей Михайлович, насупив брови, смотрел на переглядывания своей невестки и своего протеже. Да, он долго думал, просчитывал и пришел к выводу, что именно этот мальчик станет лучшим помощником для сына. Все же, как бы тот не храбрился, но руководить такой компанией с таким здоровьем ему будет тяжело, если не сказать невозможно. Оставался один вопрос, который задевал в нем отцовские чувства к сыну, не сбежит ли его невестка, если ей придется часто видеть свою не забытую любовь. Выдержит ли. Ведь даже сейчас, она нервничает и выбирает. Сейчас, когда стоит в ЗАГСе с его сыном и когда носит под сердцем его внуков. Черт возьми, как бы не ошибиться. Как бы не сделать хуже.
Он несколько раз порывался поговорить об этом с Юлькой, но каждый раз его останавливал страх. А вдруг он своими разговорами всколыхнет что-то в ее душе. И она уйдет. А Алексей Михайлович отдавал себе отчет, если это случится, Сережа сломается. И сколько он проживет после этого, неизвестно. И этот матерый бизнесмен, привыкший решать судьбы людей без малейшего колебания, каждый раз пасовал и малодушно замолкал, так ничего и не спросив.