Переводя дыхание, через минуту закрыли за собой тяжелые деревянные двери.
Пахло сеном.
В сумерках угадывались горы сухой травы.
Лена обхватила себя руками, в темноте пытаясь рассмотреть силуэты подруг. Ей, похоже, вдруг стало не по себе, когда дверь закрылась, отрезая их от окружающего мира.
Я почувствовала ее растерянность, шагнула к подруге, и пожала ее руку.
Страха у меня не было, ни капельки, у Ольги, судя по всему тоже, а значит все будет в порядке. Я уже привыкла доверять своему чутью.
Глаза начали привыкать к темноте. Хотя через секунду я об этом пожалела.
Родион скинул рубашку, выжимая ее. Невероятно поджатое мускулистое тело было поразительно красивым, и, не смотря на окружавшую нас темноту, я успела все разглядеть. В горле застрял комок, пришлось крякнуть. Ленка понимающе похлопала меня по плечу, явно веселясь.
Катя звонко рассмеялась.
— Кать, ты чего?
— Да просто мокрая вся….
— Ага, до трусов я давно не промокала! — подхватила Ольга. — Блин, только темно тут, может, свет организуем?
— Да, да и костер зажжем. — Передразнила ее Лена. — Оль, мы на сеновале, если ты забыла.
— Ой, ой. — Состроив рожицу, отозвалась сестра. — Холодно. Олесь, ты чего молчишь?
Да я онемела от вида голого Рона.
Промелькнул ответ в голове, насмешив меня саму. Я улыбнулась, и вслух произнесла:
— Думаю, как мы будем с вами до дома добираться.
Проговорила я, с трудом стаскивая свою мокрую куртку. Может хоть выжать получится, хотя толку от этого все равно мало, остальные до нитки мокрые вещи противно облепили тело. Бррр….
— Придется переждать некоторое время тут, пока дождь поменьше станет. — Предложил Ярик, садясь на сено. — Как же хорошо….
Было слышно, как парень явно радуется всему происходящему.
— Что уж хорошего, темно, сено…, апчхи! — Юлька звучно чихнула.
— Зато сухо, и то ладно. — Прервала ее я, падая на сено. — Садитесь, чего стоять, может, не один час придется тут куковать, пока дождь не кончится.
— Слушайте анекдот….
Наша мокрая компания веселилась больше часа, то и дело выглядывая на улицу.
В очередной раз, когда Оля посмотрела в темноту, к ней подошел Ярик. Заметив этот маневр, мне оставалось только напрягать уши, чтобы расслышать хотя бы обрывки разговора.
— Кажется, дождь почти закончился. — Констатировала она, поворачиваясь и натыкаясь на парня.
— Оль, вы чего сегодня такие напряженные? — спросил он, удерживая ее около двери, где их не могли слышать остальные.
— С чего ты взял? — девушка попыталась отшутиться, но луна осветила серьезное лицо молодого человека.
Оля вздохнула.
— Ярик, дело не в вас…, понимаешь, просто нам немного не по себе быть тут с вами….
— Тебе плохо со мной?
— Да нет! — она развела руками, пытаясь найти слова, которые бы объяснили ее душевное состояние, не обидев при этом парня. — Ну, понимаешь, мы вас совсем не знаем, а еще после случая с этими придурками….
— Ты боишься, что будет то же самое? — Оле показалось, что от него повеяло холодом, потому поспешила растолковать ему:
— Ярослав, согласись, что мы у нас есть основания относиться ко всем с подозрением, и, тем не менее, мы здесь с вами. Ты считаешь, если бы мы вам не доверяли, остались бы мы ночью в каком-то Богом забытом месте….
— Не такое уж оно и забытое….
Только и успел заметить парень, так как теперь все услышали угрожающий крик.
— Сторож! Ребята, пора линять! — закричала Ольга, распахивая двери.
— Ребята, может, мы с ним договоримся…. — начала Лена, но Ким схватил ее за руку, увлекая за собой.
— Бежим! Какие тут разговоры!
Мы с Родионом пропустили всех, последними ныряя в темноту.
Не знаю, было ли так заведено у ребят, или он просто ждал меня. Но мы были замыкающими.
За спиной слышался благой мат старого сторожа. Ребята, смеясь, мчались по тропинке, не отпуская рук друг друга. То и дело поскальзываясь на сырой траве, мы бежали сквозь лес. И опять никакого страха. Ну, ни каплюсечки. Я уже начала сомневаться в своем здравом смысле, который впрочем, утверждал, что ничего страшного не происходит, и все будет хорошо.
Мокрые, грязные, уставшие и довольные, мы, наконец, достигли деревни.
— Какой замечательный вечер, — вздохнула Юля, смотря, как небо очищается от туч, и на нем зажигаются звезды.
— Мне тоже понравилось, — согласился Сева, касаясь губами ее мокрой щеки при прощании.