Однажды, когда девочке уже было семь лет, она пропала. Никто не знал, куда она девалась. Вначале подумали, что кто-то из соседей, желая пошутить, спрятал ее у себя. Однако, расспросив соседей, выяснили, что никто ее не видел. Старшие братья сели на коней и поскакали цепью на ее поиски. В тридцати ли от дома они увидели ее в колючих зарослях. Братья попытались ее поймать, но она испугалась и отбежала. Они погнались за ней верхом, но не могли догнать, пока с десятком других всадников не окружили ее. Из ее уст вылетали крики то ли зайца, то ли кролика. Когда ее привезли домой, она так и не могла говорить. Ее тело было все в колючках, и мать выдернула их, набрав полную пригоршню. Девочка не могла есть и через месяц с небольшим умерла. Отец и мать были вне себя от горя. Отныне вся семья в строгости исполняла обет есть только постную пищу.
Об этом рассказал мне помощник главы высшей судебной палаты Цай Сюань-мин[283], который часто проводил судебные расследования в областной управе Дайчжоу.
Отмщение гонителям веры
Глава императорского совета династии Поздняя Вэй[284] Цуй Хао[285] был широко образован и талантлив. Он служил императору Тай-у-ди (424—452), который прислушивался к нему и следовал его предначертаниям. Соотечественники брали его за образец. Хао признавал своим учителем только даоса Коу Цянь-чжи[286], совсем не верил Будде и часто говаривал, что ради этой лжи и нелепости тратит последнее трудовой люд. Когда бы он ни увидел свою жену за чтением сутры, он выхватывал у нее свиток и бросал в колодец.
Хао сопровождал императора Тай-у-ди в поездке в Чанъань. Когда они вошли в монастырь и обнаружили луки, стрелы, мечи и щиты, император разгневался и казнил монахов монастыря. Хао немедля представил доклад о том, чтобы казнить всех шрамана (монахов), сжечь все буддийские сутры и лики. Был разослан императорский указ, предписывающий осуществить повсюду то, что было совершено в Чанъани[287]. Коу Цянь-чжи был против, однако Хао его не послушался. Цянь-чжи говорил так:
— Вы будете убиты, а вся семья уничтожена!
Через четыре года так и произошло. За это время Хао не совершал преступлений, но вся его семья была предана смерти. Хао был брошен в открытую повозку и отправлен на место казни. Десять гвардейцев стояли в повозке и по очереди мочились ему в рот. Проехав так несколько ли, Хао не мог более выносить мучений и позора. Весь в слезах и стеная, он молил о пощаде. Напоследок он был подвергнут наказанию пяти степеней (клеймение лба, отрезание носа, отрубание ушей, рук и ног, кастрация и умерщвление). Никогда до него не подвергались таким пыткам и унижениям. Император также безвинно казнил наследника. Вскоре он был сам убит евнухом Цзун Аем[288]. Люди в то время считали, что это воздаяние за гонения на закон Будды.
Смотри: «История династии Поздняя Вэй»[289] и «Весны и осени Шестнадцати государств»[290].
Семейная хроника императора Юань-ди
Когда династии Лян (будущему) императору Юань-ди[291] было шесть лет, он увидел большие жемчужины в шкатулке с драгоценностями у своей матери. Он взял одну, положил в рот и случайно проглотил. Мать заметила пропажу жемчужины и предположила, что украл ее кто-то из приближенных. Она всех расспросила, но никто не признался в краже. Тогда она взяла глаз живой рыбы и сожгла его на огне, превратив в пепел, с тем чтобы навести порчу на вора. На следующее утро, когда (будущий) император Юань-ди испражнялся, жемчужина вышла наружу. Император Юань-ди ослеп на один глаз.
Смотри: «Краткие выписки из анналов династии Лян»[292].
Покойный император взывает к Сыну Неба
Император У-ди династии Чжоу[293] ел много куриных яиц, потребляя несколько штук за один присест. Был смотритель императорской кухни по имени Ба-бяо, носивший титул Равный по ритуалу[294]. Он часто обслуживал трапезы императора и пользовался расположением Его Величества. Когда династии Суй император Вэнь-ди ступил на трон, Ба-бяо оставался смотрителем императорской кухни. В годы под девизом правления Основание царствования (581—600) он внезапно умер. Однако сердце было все еще теплым, и семья откладывала похороны. Через три дня он вернулся к жизни, и, когда смог говорить, первое, что он сказал, было следующим:
285
286
287
288
289
290
293
294