— Откуда деньги?
Пожимаю плечами.
— Еще не знаю.
Выдерживаю долгий взгляд Смолина, а потом увожу свой к окну. Вроде бы все стандартно, но сердце все равно разгоняется. Я же в безопасности, да? Он же меня любит, а не пользует, правда?
— Узнавай, Юль. Это важно.
— Хорошо.
Молчим. Я смотрю в сторону, чтобы не на мужчину. Мне не нравится в нем все вплоть до позы. Я стараюсь не вдыхать слишком глубоко, чтобы не втягивать в себя тошнотный запах. Он приятный, но меня все равно мутит.
— А с Лизой что у вас? — Я ко многому готова, но этот вопрос выстреливает в упор.
Я аж дергаюсь.
Возвращаю взгляд к нему. На языке крутятся гадости, но сдерживаюсь.
— Она знает, что я сплю с Тарнавским. Уверена, что он гнида и портит меня.
Не может быть реакции хуже, чем улыбка в ответ. Мне хочется в нее вцепиться, но я цепляюсь пальцами в обивку кресла.
— Умная у меня дочка, — Смолин произносит мне в глаза. Я изо всех сил прячу в своих ненависть. Вдох-выдох, Юль. Три. Два. Раз.
Хмыкаю.
— Я не могу ее переубеждать, потому что по легенде так и есть. — Отдираю пальцы от кресла и развожу руками.
— Да. Ты права. Переубеждать не надо. Но ничего, подуется — пойдет мириться. Захочешь — будете и дальше общаться. Я не против.
Киваю в ответ на до чертиков щедрое позволение, после которого мы снова молчим. Я жду какого-то задания или разрешения уйти. Жаль только, что дальше мне светит не спокойствие, а отчет.
— Но вообще я о другом сегодня хотел, Юля…
— О чем?
Смолин смотрит на свои руки. Уж не знаю, изучает их или просто размышляет, но бесит сильно.
Поднимает взгляд и сужает глаза.
— Что ты знаешь о предстоящем мероприятии в Хайятте?
Мой приоткрытый рот захлопывается. Глаза увеличиваются. Чуть ли не впервые заученная на память методичка дает сбой. Я не знаю, что ответить.
Пытаюсь вернуть самообладание. Хмурюсь и прокашливаюсь.
— Мероприятие в Хайятте?
Смолин кивает.
— Наверное, ничего… — Отвечаю осторожно. Выдерживаю новый взгляд. За ним следует кивок и Смолин поднимается.
Я не хочу, чтобы подходил. Испытываю облегчение, когда мне предпочитает окно и вид на город.
— А про Власова знаешь?
Сердце бьется о ребра. Слава сказал не отрицать, если Смолин спросит.
— Слышала фамилию несколько раз в его разговорах.
— Гуглила?
Киваю.
— Тарнавский — его шавка.
В грудной клетке волной злость. А вы чья, Руслан Викторович?
— Он в следующую субботу устраивает прием в честь юбилея своего футбольного клуба. Среди приглашенных — твой Тарнавский.
Всю информацию Смолин выдает мне в глаза. Думаю, от дополнительных вопросов меня спасает только то, что на лицо падает тень. Она же прячет мой взгляд, в котором, возможно, плещется обида.
— Я об этом не знаю.
— Плохо, Юля. Вот это плохо. Я хочу, чтобы ты тоже была там.
— Меня никто не приглашал…
Звучу глухо. Прячу обиду как могу. Опускаю взгляд и врезаюсь в заостренные носки мужских ботинок.
Сегодня весь день какой-то не такой. Как будто кто-то тушит сигареты о наше со Славой бережно сотканное полотно отношений. Или я всего лишь начинаю видеть диры?
— Значит сделай так, чтобы пригласили, Юля. Если Тарнавский видеть тебя там не хочет, значит ты обязана там быть. Постарайся.
Глава 12
Юля
Я бы предпочла не знать о предстоящем мероприятии Власова. Иначе прожить этот день. Хотя бы поехать вечером к себе домой, но мои предпочтения волнуют мало. И немногих.
На мой отчет «Все нормально, завтра на работе расскажу подробности, заказала такси к себе» Слава отвечает не желаемым «ок», а сброшенной геолокацией ресторана с высочайшим рейтингом и условной просьбой: «Закажи сюда. Поужинаем, потом домой поедем».
Меня трясет. Не хочу я ужинать. Не хочу так сходу встречаться. Мне подумать нужно. Остыть. Сложить все в голове трезво, без эмоций. Не чувствовать себя перед ним должницей «за выгул». Но Слава… Это Слава.
Только в итоге, подозреваю, он и сам жалеет о собственной идее.
Заведение для ужина он выбрал без преувеличения шикарное. Только на мое настроение это повлияло не так, как ожидалось.
Вместо благодарности, радости, расслабленной беседы и ненавязчивого разговора про дела — моя кислая мина и отказ пробовать хотя бы что-то кроме дурацкого салата. Отказ нормально общаться. Идти на контакт. Пускать внутрь. Шутки — мимо. Темы — водой в песок.
Попытки заговорить о том самом вызывают во мне только раздражение. До завтра никак не дождаться, да? Это всё — для отчета?