С русским посланником Грей – пессимист. Он не сомневается в нападении Австрии и убежден, что Россия должна выступить на защиту Сербии. Кроме того, он намекает на планы военной агрессии Германии против России. Потом следует новая встреча с Германией, где Грей прямо говорит о миролюбивом настроении России.
В результате у австрийцев и немцев складывается уверенность, что русские не вступятся за Сербию. А самое главное, что если даже и вступятся, то в войну на их стороне включится только Франция, связанная договором. Англия сохранит нейтралитет! Это очень важно – конфликт с Россией и Францией еще можно выиграть, в войне же против Англии (а значит всего мира) шансов у немцев нет. И они ее не начнут. А разбить Францию Германия готовилась давно, и все ее военные планы означали быстрый решительный удар по своему соседу, совмещенный с обороной на русской границе.
Буквально вся мощь английской дипломатии направляется на разжигание войны. В кампании по дезинформации Германии участвовал даже британский монарх. Он заявил родственнику немецкому принцу Генриху следующее: «Мы приложим все усилия, чтобы не быть вовлеченными в войну, и останемся нейтральными».
«Когда я выразил в этом сомнение, кайзер возразил: Я имею слово короля и этого мне достаточно» – пишет в своих мемуарах гросс-адмирал Тирпиц.
Виртуозно исполняя свою роль, глава МИДа сэр Грей провоцирует обострение ситуации. Россия объявляет мобилизацию, и позиция англичан в разговоре с немецким послом резко меняется. Англия останется сторонним наблюдателем, только если война не затронет Францию. Иными словами немцам предложили воевать с одной Россией, что и было целью всей комбинации. Выбор кайзера таков:
– или война с Россией, Францией и Англией без шансов на победу;
– или война только против России, которая Германия не нужна, но дающая шансы на успех.
Единственный шанс немцев в этой ситуации – это объявить войну России. Но не воевать! Так они и делают, приводя в изумление всех последующих историков Первой мировой войны. За объявлением войны 1-го августа 1914 года не следует немецкое наступление. Зачем объявлять войну, чтобы начать обороняться? Нет ответа у историков. Причины «странного» поведения кайзера не были понятны даже его генералам. Глава флота адмирал Альфред Тирпиц пишет в своих мемуарах: «По моему мнению, мы должны были так использовать в дипломатической области то преимущество, что в военном отношении наша позиция на русском фронте была оборонительной, чтобы объявление войны пришлось на долю России. Мы не должны были воодушевлять мужика, внушая ему уверенность, что кайзер хочет напасть на белого царя».
А ответ очень прост. Германия и не собиралась нападать на Россию, германский план Шлиффена ведь требует удара по Франции. И немцы его нанесут, когда поймут, что их втравливают в войну с Россией для того, чтобы потом нанести удар французской армией в спину. А на русском фронте в наступление пойдет … русская армия.
Первая мировая война – это сплошные загадки. Возьмите книгу по ее истории, откройте. И вы увидите, что все «загадки» станут вам понятны и объяснимы, если вы будете помнить, что:
Первую мировую войну развязала Англия, в целях взаимного уничтожения России и Германии.
Сначала военным путем обе державы должны ослабить друг друга. Потом в их странах начнется революция. И это будет концом всех европейских империй. Кроме британской, разумеется.
Если вы будете это помнить – удивляться вам более не придется. Все сразу встанет на свои места. Непрерывные требования о наступлении русской армии, раздающиеся из «союзных» штабов. Нежелание под любыми предлогами продавать (не давать, продавать) нам недостающие снаряды и оружие. Форменные «перехваты» винтовок из Америки, когда оплаченная и купленная русским правительством продукция, почему-то отгружалась англичанам.
Не вызовет недоумения полнейшее отсутствие координации между «союзниками» и русской армией. Если наступаем мы, то стоят они. Когда останавливалась русская армия, вперед пыталась идти французская и английская. Это дает возможность Германии отбивать наступления Антанты, быстро перевозя войска по своим прекрасным железным дорогам. Если ударить всем разом, то немцы войну проиграют. Это Николаю II и простым жителям Европы надо скорейшее окончание войны, а правительству Великобритании победа нужна только после полного крушения России. Так оно и будет – при подписании Версальского мирного договора, нашей страны в числе победителей не будет…
Фактов предательского поведения наших партнеров по Антанте неисчислимое множество. По сути, вся эта война и есть одно большое предательство. Точно также как и Вторая мировая. Косвенным подтверждением этого являются сценарии обеих мировых войн. Словно списанные с одного первоисточника, они следуют одному и тому же порядку действий. Сначала Германия, думая, что вступает в краткосрочный конфликт, открывает боевые действия. Затем воспылавшие праведным гневом англичане присоединяются к войне, придавая ей мировой характер. В первый период немцы имеют большие успехи и крепко треплют своих противников. Потом чаша весов начинает выравниваться и тогда хранившие нейтралитет США, как последняя гирька «союзников», бросаются на арену борьбы. С этого момента поражение Германии и ее партнеров – лишь вопрос времени…
Когда немцы перебросили большинство своей армии на Восточный фронт в 1915 году, решив раздавить Россию, главной задачей «союзников» стало оказание русским минимальной помощи, чтобы ущерб от немецкого наступления был максимальным. Русская армия отступала несколько месяцев. Все это время англичане и французы стояли на старых позициях, и оповещали мир торжественными телеграммами: «В Вогезах мы продвинулись на 135 метров вперед и взяли двух пленных…».
Совершенно естественным будет для вас и тот невероятный факт, что всеобщая воинская обязанность была введена в Соединенном королевстве 6-го января 1916 года, т. е. через 16 месяцев после начала мирового конфликта. А до этого на фронт шли малочисленные добровольцы, поэтому, когда мы теряли сотни тысяч, они теряли сотню – тысячу!
Желание британцев затянуть войну, сделать ее как можно более тяжелой, чтобы совокупность ужасных потерь и объективных трудностей вызвала революцию, было понятно для немцев. Неоднократно за первые два года войны они делали попытки заключить с Россией сепаратный мир и каждый раз они разбивались о трагическую верность русского монарха тем, кто хотел погубить и погубил его самого и его империю.
Вина Николая II именно в том, что, видя подлое отношение «союзников», он слепо вел страну к уготовленной гибели, с негодованием отвергая все германские предложения о мире.
С самого начала войны он действовал так, как просили и требовали из Лондона или Парижа. Отсюда и страшные поражения, и огромные потери. Лучше всего об этой монаршей глупости сказал Уинстон Черчилль в своей книге «Мировой кризис»:
«Узкоэгоистический подход к военным проблемам требовал немедленного отвода русских армий от границы до полного окончания мобилизации. Вместо этого русские совместили стремительную мобилизацию со спешным вступлением в пределы не только Австрии, но и Германии. Цвету русской армии вскоре предстояло быть скошенным в великих и устрашающих битвах восточной Пруссии».
Опасность бесплодной борьбы с Германией многие увидели уже тогда, когда ставились подписи под англо-русским договором. Министр царского правительства Петр Дурново в записке Государю накануне войны проявил редкостную политическую прозорливость. Он предвидел, что любые жертвы и потери, а также уготованная нам «союзниками» «роль тарана… в толще немецкой обороны», будут напрасными. «Россия – писал Дурново – не сможет обеспечить себе какие-либо стратегически важные обретения постоянного характера». Почему? «Потому что она воюет на стороне Великобритании – своего традиционного геополитического противника». Лучше и не скажешь. Николай II записку прочитал, а вот выводов не сделал и потому уже через четыре года шагнул в расстрельный ипатьевский подвал.