— Ничего общего!
Касим, кажется, не представлял, как реагировать на подобное утверждение, и перешел к другой теме:
— Тебе нравится мой дворик?
— Здесь очень красиво и… безмятежно.
— Я не знаю такое слово — «безмятежно».
— Тихо, мирно, спокойно — отличное место, где можно посидеть и поразмышлять.
Выражение его лица вдруг изменилось, жесткие складки разгладились, морщины на лбу разошлись.
— Это чахар багх, — сказал он. — Сад, поделенный на четыре части, так сделан, как звездный сад, как вечный рай. Жизнь человека начался в райском саду, и мы возвращаться назад в райский сад, чтоб умирать. И вот это изображать наш путешествие, — он указал на каналы с водой, тянущиеся от фонтана в центре двора, — потому что мы всегда в движении, как вода, ищем счастье, знания, веру. В Коране говорится, что четыре реки текут в саду Эдема: реки из вода, молоко, мед и вино. Но как видишь, здесь, в мой маленький земной рай, что спрятан от остальной мир, мне нужно удовлетвориться только водой. Но когда я здесь, я довольный и счастливый.
Он поднял руку и сорвал розу с ветви, тянувшейся вверх по камням арки.
— Какой совершенство! Бог есть красота, и Он любит красоту. Сегодня, наверно, самый лучший день, для который Он назначил этот цветок. Его лепесток еще не тронул насекомый или гниль, они еще не начал вянуть. Его аромат — аромат рая. Но завтра он начнут умирать. Лучше я сорву сегодня и брошу лепесток в фонтан, который есть источник его жизни, чтоб помнить его в самом совершенном форме.
Мужчина на секунду приложил розу к щеке Кэт, чтобы она вдохнула аромат и ощутила нежное прикосновение к своей коже, и, хотя сам он ее не касался, она почувствовала, как ее словно обожгло огнем, живым и яростным, этот ожог прошел по всем нервам, будто молния, которая на мгновение соединила их. У нее перехватило дыхание. А потом раис смял цветок в ладони, так что его аромат заполнил все вокруг, и пошел к фонтану, чтобы высыпать в него лепестки.
Кэт закрыла глаза. А когда открыла, его уже рядом не было.
После этого случая когда бы девушка ни пришла во двор, ей казалось, что аль-Андалуси где-то рядом, словно наблюдает за ней из тени беседки. Несколько раз ей даже казалось, что она уловила какое-то движение на галерее, тянувшейся над двором, но там никогда не оказывалось ни души, когда она взбегала туда, лишь маленькие овсянки, поющие в ветках жасмина, красное оперение которых яркими пятнами выделялось на фоне белых цветов.
Женщины упорно трудились под ее руководством, вдохновляемые собственными успехами и результатами, и когда она сидела с ними и сама занималась разработкой новых сюжетов и самой вышивкой, Кэт ни о чем больше не думала. Ее ум полностью был занят, она следила за аккуратностью и точностью работы, занималась подсчетом стежков и тщательным подбором цветов и оттенков. Если их окажется слишком много, то работа будет выглядеть кричащей и безвкусной; если слишком мало, она будет слишком похожа на монохромные вышивки из Феса или на старомодные работы простой гладью, хорошо ей знакомые по Англии. Помимо всего прочего, в праздничные дни — а их в этой стране случалось немало — все ее ученицы наряжались во что-нибудь, что они изготовили своими руками, — пояс с бахромой, богато украшенную вуаль или головной шарф, кафтан, расшитый и изукрашенный. Слух о рыжеволосой учительнице уже широко разнесся по городу, и вскоре множество женщин уже стучалось к ним в двери, желая тоже брать уроки у вышивальщицы-иностранки, чтобы и у них появилась возможность носить красивые одежды, которые иным образом никак было не заполучить.
Лейла же только качала головой.
— Это все очень красиво, прекрасное шитье, оно дивно украшает одежду, но это не тот вид работы, который может принести большие деньги твоему хозяину и всем нам, — заметила она однажды.
Кэт удивленно взглянула на нее:
— Что ты хочешь этим сказать?
Голландка покраснела. Потом пожала плечами:
— Ну, тебе тоже надо это знать. Сиди Касим создал тут торговую компанию и был так любезен, что включил меня в ее состав. Прибыль мы будем делить поровну, но каждый будет вносить пятую ее часть в общий фонд на благо всей общины. Так что сама видишь: детская рубашонка или банный халат вряд ли принесут общине большие доходы.
«И твоему кошельку тоже», — кисло подумала Кэт, но ничего не сказала.
— И что же нам тогда изготовлять? — спросила она.
Лейла достала из кармана рубахи листок бумаги.
— Конские сбруи, попоны, чепраки, церемониальные одежды, парадные настенные ковры, чтобы везде было много золотого и серебряного шитья, кисточек, бахромы…