— Богатые вещи для богатых людей.
Губы голландки сжались в тонкую линию.
— Да, если угодно. Но чем больше денег мы станем получать с богатых, тем больше их пойдет в общий фонд. И тем чаще здешний народ станет тебя поминать в своих молитвах.
Кэт недоуменно уставилась на нее:
— А зачем им поминать меня в молитвах?
— Так ты же неверная, хуже того, ты кафир. Для таких, как ты, предназначен шестой круг ада. Когда умрешь, тебя там заставят есть шипастые плоды дерева заккум, что усилит твои мучения в геенне огненной. Вот женщины и молятся, чтобы ты стала шахада и могла присоединиться к ним в их молитвах.
— А что такое шахада? И как ею стать?
— Ну, это очень просто. Все, что тебе нужно сделать, — это произнести: «Нет Бога, кроме Аллаха, и Мохаммед пророк его». И с этого момента ты принята в исламскую веру.
— И только?
Лейла живо наклонилась к ней и взяла ее за руку.
— Только это, и ты станешь одной из нас. Это очень легко, и все… все будут очень счастливы.
— Я что-то не вижу, какой будет прок от столь дешевого обращения в другую веру, — напряженным голосом сказала Кэт.
Голландка хитро улыбнулась:
— Мусульманин не может быть рабом. Это даст тебе свободу. Кроме того, мусульманин может взять в жены только мусульманку. — Она сделала паузу, словно наблюдая, какой эффект произвели ее слова. — Я слышала, Хадиджа, кузина Сиди Касима, заказала свадебную фату.
Кэт ответила ей прямым взглядом:
— Рада за нее.
— Но иметь наложницей рабыню для мусульманина вполне допустимо, даже когда он женат на мусульманке.
Кэт вырвала у нее список:
— Ладно, мне надо работать. Некогда трепаться и сплетничать, да еще на такую непристойную тему! — Лицо у нее горело.
Весь остаток дня она вышивала, но делала при этом ошибку за ошибкой. Женщины качали головами и прищелкивали языками, искоса наблюдая за ней. Может, она заболела? Похоже на то, лицо ее так и горело. Может, влюбилась, ехидно предположила Хасна, и все засмеялись.
Вот теперь Нелл Шигуайн имела бы все основания попрекать ее и обзывать Иезавелью, думала Кэт, накладывая последний мазок сурьмы, что делала теперь ежедневно, и рассматривая себя в зеркале. Глаза были сильно подведены черным, что делало их синеву еще более привлекательной, в ушах позвякивали серебряные серьги, роскошная вышивка вокруг ворота и на манжетах подчеркивала красоту и без того великолепного кафтана. Алое платье для алой женщины…
Потом она припомнила, что Нелл мертва, припомнила, как она умерла, и ей стало стыдно.
Нынче предстоял очень важный день. Сиди Касим намеревался привести к ним группу купцов, чтобы обсудить новое деловое предприятие. Весь предыдущий день женщины убирали дом, вымыли и вычистили лучшую комнату для приема гостей, обрызгали подушки розовой водой, выбили ковры, вычистили и отполировали всю бронзу и дерево. Более того, они нанесли завершающие стежки на несколько новых вещей, которые он теперь мог представить в качестве образцов. Последние два месяца они только тем и занимались, что вышивали узоры серебряной и золотой нитью, чтобы представить целый набор своих лучших изделий, чтобы созданный синдикат торговцев затем выставил его напоказ в Мекнесе и Фесе, в Лараке и Сафи, даже в самом Марракеше, и получил за это свои комиссионные. С этой целью они подготовили роскошно отделанную полную конскую сбрую — попону, отороченную золотой бахромой с кистями и расшитую по углам богатым узором, потрясающе расшитую накидку на седло, которую потом пришьют к коже, подпругу и упряжь с уздечкой и поводом, также богато изукрашенные золотом. В дополнение к этому среди образцов имелись также обычные парадные и церемониальные одежды, брачные покрывала и вуали, пояса, галуны, накидки. Раис в последние дни навещал их более часто, чем обычно, давал советы касательно фасонов и материалов для седельной накидки и упряжи, и Кэт вспомнила очень ярко и четко тот день, когда он ожидал их прибытия на берегу Бу-Регрег, неподвижный и молчаливый, сидя на своем великолепно украшенном скакуне, весь в алом и золотом.
Сейчас девушка ждала, когда он появится, под предлогом того, что нужно развесить на террасе крыши выстиранное полотно. Долго ей ждать не пришлось.
Через несколько минут у подножия холма ниже дома появилась группа людей, тепло одетых и закутанных в плащи и тюрбаны от холодного ветра. Ее глаза безошибочно выделили самого высокого, даже несмотря на расстояние и на то, что все они шли медленно, почти брели. Когда они приблизились, аль-Андалуси поднял голову и встретил ее взгляд — он притянул его как железо к магниту, — и девушка пригнула голову, испугавшись того, как забилось у нее сердце, колотясь о ребра.