Славка с Яреком отползли в сторону, чтобы случайно не оказаться на пути конной лавины, когда кочевники помчатся к реке на перехват судну, вынужденному двигаться почти вплотную к берегу. Они решили подождать, пока лагерь опустеет, и тогда попробовать вызволить Светика.
Лёжа ничком в траве, они напряглись в ожидании атаки, но её почему-то не было. Томительно тянулись минуты.
Наконец, Славка не выдержал, поднял голову, и замер, чуть не вскрикнув от удивления. Со стороны лагеря по направлению к реке спокойно, не оглядываясь, шёл Светик. Кочевники же, не обращая на него никакого внимания, занимались своими делами. В бой они явно не собирались. Лошадей расседлали и отправили пастись.
Светик был не один. Славка уже мог рассмотреть, что впереди него, медленно, с трудом передвигая ноги, шёл какой-то старик. Вот Светик не выдержал и попытался ему помочь. Тот сначала что-то возразил, но потом смирился.
Славка легонько толкнул Ярека, заставив его тоже поднять голову. Теперь они смотрели на странное зрелище вместе.
Ярослав сделал движение - броситься к Светику, но сильная рука удержала его на месте. Он повернул к Славке побледневшее лицо, сказал одними губами:
- Думаешь подстава?
- Кто знает, давай подождём, поглядим...
Но всё было на удивление мирно и в лагере, и в степи. Позади никто не крался. А у реки засады не было - это они сами проверили. Всё же показываться они не стали, тихонько поползли следом, внимательно оглядываясь кругом. Но вот шатры скрылись из виду. Река приблизилась настолько, что стал слышен лягушачий хор. А вокруг было всё так же спокойно.
Славка подождал ещё немного и, наконец, решился - два раза крикнула выпь. Светик тут же остановился, тихонько сказав что-то старику, оглянулся назад. Увидел вставшие из травы фигуры, улыбнулся виновато, но спутника своего не бросил. А того остановка будто лишила остатков сил, ноги подогнулись, и он стал медленно оседать на землю. Славка подхватил худенькое тело на руки. Двинулся к прибрежным зарослям. Оттуда уже скакал дружинник, ведя в поводу лошадей.
Светлан потупился:
- Прости меня, Ярек...
- Рыжик ты мой... - только и мог сказать Ярослав, чувствуя, как его отпускает огромное напряжение, владевшее сердцем с того момента, как пропал Светик.
Надо было торопиться. Корабль уже, наверное, обошёл пороги. Каково там, в неизвестности каждую минуту ждать нападения кочевников. А тут ещё душа болит за оставшихся на берегу товарищей. Вскочив на лошадей, они галопом помчались к реке. Неизвестного старика вёз Славка.
Светик на ходу крикнул:
- Кочевники не нападут!.. - но ничего больше не добавил, не объяснил.
Х Х Х
Когда Некрасович прискакал на корабль с сообщением от Славки, работа сразу же закипела. Опытный кормщик понял, что при такой воде удобнее идти с шестами. Но на случай нападения кочевников, приготовил и вёсла - под градом стрел шестом не поработаешь.
Молчан тоже не сидел без дела: судно ощетинилось копьями, по бортам укрепили щиты. Дружинники облачались в кольчуги, проверяли мечи, готовили луки и стрелы...
Даже купец опоясался мечом в дорогих ножнах, украшенных самоцветами. Под рубахой у него угадывалась кольчуга. Видно, ему было не впервой защищать свой товар от разбойников.
Корабельщики сноровисто двигали корабль шестами, не давая ему подходить вплотную к берегу, умело использовали течение.
Дружина замерла у правого борта, до боли в глазах всматриваясь в прибрежные заросли ивняка. Молчан сжимал в руке рог, готовый в любой момент подать сигнал - к бою.
Вот уже совсем недалеко то место, где кончаются пороги - самое удобное для засады. А ведь кораблю, прежде чем выйти на свободную воду, надо будет пристать к берегу - забрать оставшихся. Напряжение росло.
На палубе воцарилась жуткая тишина. Только поскрипывали шесты, упираясь в дно или берег, да журчала вода, обтекая борта. Поэтому Молчан и его дружинники услышали слова, сказанные очень тихо и явно не предназначавшиеся для их ушей. Купец приказал кормщику: «К берегу не приставать».
Молчан незаметно кивнул своим воинам. В одну секунду трое метнулись к купцу, и руки его оказались заломленными назад, а в шею упёрлось остриё ножа. Кормщик же увидел стрелу, направленную ему прямо в сердце. Он был уже не молод, много всего повидал за свою жизнь. Молча, даже не изменившись в лице, он направил корабль к берегу.
И вдруг все вздрогнули от жуткого, ни на что не похожего крика. От неожиданности не сразу поняли, что это орал Мурлыка. Он залез на борт, просунул голову между щитами и, глядя на берег, голосил не переставая.