— Отказываетесь ли вы категорически дать нам точный ответ и исполнить нами данное предписание?
— Точный ответ о причинах невозможности для меня исполнить вашу телеграмму я дал и еще раз повторяю, что необходимый для России мир может быть дан только центральным правительством. Духонин.
— Именем правительства Российской республики, по поручению Совета Народных Комиссаров, мы увольняем вас от занимаемой вами должности за неповиновение предписаниям правительства и за поведение, несущее неслыханные бедствия трудящимся массам всех стран и в особенности армиям. Мы предписываем вам под страхом ответственности по законам военного времени продолжать ведение дела, пока не прибудет в ставку новый главнокомандующий или лицо, уполномоченное им на принятие от вас дел. Главнокомандующим назначается прапорщик Крыленко. Ленин, Сталин, Крыленко.
Конечно, назначение главковерхом не было неожиданностью для Николая Васильевича — об этом состоялся предварительный разговор в Совнаркоме, — и он готов был выполнить любое задание партии, но все же во время переговоров с мятежным генералом он предполагал, что тот окажется более благоразумным, не столь упрямым и примет предписание о немедленном перемирии. Теперь же, когда Духонин наотрез отказался подчиниться Совнаркому и Ленин передал в ставку приказ о назначении его, Николая Крыленко, верховным главнокомандующим, Николай Васильевич не то чтобы смутился, но как-то вдруг с отчетливой ясностью почувствовал, какая огромная ответственность легла на его плечи. Совсем недавно штатский человек, не профессиональный военный, получивший на фронте младший офицерский чин, он должен был сейчас возглавить все вооруженные силы республики… Ленин взглянул на него, угадав, о чем он думает, сказал буднично и просто:
— Приступайте к своим новым обязанностям, Николай Васильевич, промедление недопустимо. Хорошо бы сейчас чаю, а, товарищи?
Мирон расплылся в улыбке:
— Разрешите организовать, товарищ Ленин!
— Ну что ж, организуйте.
Придерживая кобуру маузера, Мирон опрометью выскочил в коридор. Его перехватил заросший до самых глаз солдат в огромной лохматой папахе:
— Погоди, морячок, хочу спросить тебя, ты, случайно, не видел Николая Васильевича Крыленко? Второй день ищу, а он, наподобие колобка, укатывается от меня.
— Откуда знаешь главковерха? — строго спросил Мирон, подозрительно оглядев солдата.
— Да уж знаю.
— Чего ты можешь знать, если его только что сам Ленин назначил верховным главнокомандующим над всеми фронтами и армиями?
— Вот башка! Да я не про то, я про то, что знаю товарища Крыленко с самого Люблина. А ты что на меня зверем зыркнул, вроде бы на контру? Куда хоть летишь? Чуть не сшиб, медведь.
— Сам ты медведь волосатый, — улыбнулся Мирон белозубо и миролюбиво. — Вот вызвался для них за кипяточком сбегать, а заварки нету.
— Погоди, у меня на этот случай есть уголок кирпичного. — Он порылся в вещевом мешке и сунул матросу кусочек прессованного чаю. — Так, говоришь, там он, Николай Васильевич, в аппаратной? Тогда, значит, я здесь его и подожду. А ты беги, беги.
Седойкин загромыхал крышкой чайника. «Ишь ты как торопится, — подумал Медведяка, — должно, уважает Николая Васильевича, иначе не кинулся бы за кипятком с такой ошалелостью!» Он рассмеялся, снял папаху и, присев у стены, приготовился ждать возвращения матроса. О том, чтобы зайти в аппаратную просто так, без предупреждения, он даже и не подумал: весть о том, что прапорщика назначили верховным главнокомандующим, ошеломила солдата. Такого еще никогда не было, чтобы самого младшего офицера — и сразу в генералы! «Ай да Васильевич, ай да прапорщик!..» Медведяка снова развязал свой тощенький мешок, достал краюшку хлеба и впился в нее крепкими зубами. Только теперь он почувствовал, как проголодался.
Когда Мирон возвратился, Ситный придержал его, сказал просительно, даже заискивающе, боясь, что тот откажет, не исполнит просьбы:
— Скажи ему при случае, мол, в коридоре дожидается его Иван Ситный по прозванию Медведяка. Понял? Ну, топай, матрос, небось начальство ждет.
Чайник Мирон внес осторожно, стараясь не бренчать крышкой, торжественно водрузил его на стол, сказал заговорщицки: