Не надо было мне поднимать скомканный листок. Я знаю. Надо было и дальше жить в слепом неведении, радоваться, как хорошо живу, и не беспокоиться.
И надолго бы меня хватило?
Время невинности ушло безвозвратно. Теперь мне непременно нужно знать. Каждое утро, как только Матис уходит в коллеж, а Уильям — в свой офис, я бросаюсь к компьютеру. Я начинаю с блога, где он публикует тексты периодически, нерегулярно, потом проверяю сайты и форумы, где он, напротив, постит комментарии почти каждый день. Иногда даже по нескольку в день, когда завязывается дискуссия и, возгоняя градус агрессии, он пикируется с другими. В интернете Вилмор75 источает презрение и яд. Чтобы обыграть цензуру, использует витиеватые метафоры и хитрые намеки. Тщательно дозирует слова в зависимости от того, на каком сайте разглагольствует, и, кажется, ни разу не нарывался на неприятности.
Я не знаю человека, который это пишет. Мой муж не такой. Он такие слова не употребляет. Не может мой муж носить в себе те вонючие помои, что брызжут из этих строк. Он очень воспитанный человек. Из культурной, обеспеченной семьи. Мой муж не может каждый вечер выплескивать ушаты грязи и еще в ней кувыркаться. Мой муж вообще не имеет привычки издеваться, освистывать, оплевывать все на свете. У моего мужа есть дела поинтересней. Мой муж — не этот человек, который почти каждый вечер уединяется, чтобы выдавливать гной из своих вонючих нарывов.
Мой муж был обаятелен, умен и красив. Мне нравились его легкий характер и остроумие. Он был прекрасный рассказчик. Яркий и щедрый человек. Он делился со мной кучей всего, рассказывал всякие истории. Муж интересовался жизнью детей и моей жизнью тоже.
Я пытаюсь объяснить доктору Фельсенбергу, почему среди ночи меня охватывает чувство, что меня предали. Да, Уильям предал меня. Уильям скрыл от меня часть себя, которая лезет в драку, сметает все, и пишет вещи прямо противоположные тому, что он думает или заявляет.
Доктор Фельсенберг хочет загнать меня в угол. Он спрашивает, знает ли Уильям все про мою жизнь или есть недомолвки.
Конечно, не знает. Но это же нельзя сравнивать.
— Неужели? — делано удивляется он.
— Речь не о тайных фантазиях и не о сердечных порывах. Я говорю вам про самосвал дерьма, который человек сбрасывает в общественное пространство.
— Но если он скрывает его от вас, то, может быть, стыдится?
— Или считает, что дура и не пойму. До сих пор Уильям особо не стеснялся использовать меня как свою сообщницу.
— В чем же?
— В мелкой подтасовке реальности.
— Какой именно?
— Мне кажется, на ней строятся все браки.
— Например?
Как он меня раздражает своими наводящими вопросами. И тем не менее я отвечаю:
— Ну, все пары соблюдают определенные правила и бытовые нормы, обычно — само собой разумеющиеся. Да? Это что-то вроде немого уговора, связывающего двух людей независимо от продолжительности их совместной жизни. Я же сейчас говорю о таких уловках, о жульничестве, более или менее грубом, которое они выстраивают на пару, никогда не проговаривая вслух. Именно подтасовка реальности с использованием элементов правды.
— Как это?
— Ну, например, дружеский ужин. Муж рассказывает примечательный случай, который произошел с ними или с их родственниками: молниеносная любовь, поразившая обоих с первого взгляда, невероятное стечение обстоятельств, благодаря которому они встретились, или забастовка авиадиспетчеров накануне свадебного путешествия, или ураган 1999 года, как раз когда они впервые поехали на новой машине по Северному шоссе, ну или как они сняли дом на время отпуска, а там даже не было водопровода и вообще никаких удобств, или как их дочка свалилась с горки в парке Ля-Вилетт. Словом, муж рассказывает какой-то эпизод, который они прожили вместе. Ему нравится быть в центре внимания и производить эффект, поэтому он чуть-чуть приукрашивает, дальше — больше, усиливает или добавляет какие-то сенсационные детали, чтобы сделать историю еще забавней, еще удивительней. Преувеличивает. Переиначивает. И при этом знает, что жена его никак не уличит и не опровергнет, он с полным основанием думает, что она будет молчать и покрывать его. То есть станет сообщницей. Что она и делает.