-7-
Когда Олег ушел, я собиралась еще немного вздремнуть, как он и советовал, но сон уже успел испариться. И я медленно поплелась в ванную, продолжая ежиться от прохладной комнатной температуры. Проходя мимо окна, обратила внимание, каким хмурым было небо, по сравнению со вчерашним днем, и уж не знаю почему, но мне от чего-то показалось, что эта командировка мужа может многое изменить в нашей с ним жизни, совсем как переменчивость погоды ранней осенью. Но я быстро отмахнулась от этих мыслей, посчитав их полной глупостью - всего лишь очередная командировка, ни первая и не последняя. Встав под душ, предварительно закрутив волосы в гульку, чтобы не намочить, с благодарностью подставила хлынувшим каплям лицо и плечи. Руки еще покрывались гусиной кожей, но вскоре я согрелась, а от пара горячей воды, все кругом запотело. Хотелось даже тихонько замурлыкать, так приятно было принимать горячую ванну. Пока намыливала живот и грудь, медленно прокручивала в сознании вчерашний вечер. Ни за что бы ни подумала, что Илья способен так чудить из-за несчастной любви. То, что он так сильно переживал, казалось весьма любопытным. Интересно, какой была та девушка, разбившая его нежное подростковое сердце? И точно наяву увидела его недовольные глаза, когда ее упомянул Олег, и вдруг поняла, от чего Илья так сильно меня смущал. Он был слишком... сексуальным. Слишком откровенно, вызывающе сексуальным. Ну, вот и приплыли! Я тряхнула головой, от чего все же намочила часть волос, и недовольно фыркнула. Не хватало еще считать младшего брата мужа чрезмерно привлекательным. Неправильно это. Покончив с душем, я спустилась вниз, где непривычно было тихо. Хотя в это время дня всегда тихо, но сейчас Олег уехал, и дом казался пустым. Слишком он большой для меня, до сих пор не привыкла к такому размаху, хотя и говорят, что к хорошему привыкаешь быстро. Возможно это не про меня. И мысли снова вернулись к Илье - стоит приготовить для него завтрак. По моим подсчетам, он должен был вернуться не раньше чем через час, и я на скорую отварила картофель и пару яиц, а себе сварила кофе, невольно вспомнив про обещание готовить его и Илье тоже. Улыбнулась. Он мог быть очень милым, если хотел. Ключевое слово «если». Может съездить сегодня к маме? Давно у нее не была. И я решила отправиться к ней сразу, как только вернётся Илья. А потом, подумав еще немного, решила не дожидаться, чей не маленький! И вовсе я не собиралась избегать его общество, абсолютно, совершенно нет. Я конечно человек довольно замкнутый, тихий, и с большим трудом схожусь с новыми людьми, но прожить в обществе родного брата Олега несколько дней уж как-нибудь осилю. Моя мама все также жила в нашей старой хрущевке, хотя Олег и уговаривал ее о переезде в новую, более комфортабельную квартиру. Но тут мама впервые не поддалась на его уговоры. Она твердо отказывалась съезжать. И по правде говоря, я подозревала, что являлось причиной, и от этого становилось невыносимо больно и грустно за нее. Она все еще ЕГО ждала. Моего отца. И пусть он ушел от нас много лет назад, в ее порой грустных и одиноких глазах, я видела надежду. Мама очень любила папу, и такая любовь, на мой взгляд, была не нормальной. Она отравляла ее, делала жалкой. Мама столько раз прощала его, и готова была простить снова. Я не понимала этого. Он предавал ее, изменял, а она все равно каждый раз ждала его возвращения. И что в итоге? Разве он это ценил? Нет! В один прекрасный день, он просто ушел. Окончательно. Мне тогда было двенадцать, помню, как сидела в своей комнате, вклеивала в самодельный песенник нарезки из журналов фотографии знаменитостей, а дверь была приоткрыта. Из кухни тянулся едва уловимый запах борща. Отец его очень любил, а мама хотела его побаловать. Мы ждали, когда он вернется с ночной смены с завода, но отец как обычно запаздывал. А потом раздался телефонный звонок, но я не обратила внимания, а чуть позже выйдя из комнаты, услышала тихие всхлипы мамы, доносившиеся из кухни. Она стояла спиной у плиты, плечи сгорблены, а голова опущена. - Не могу так больше, - тихо прошептала она, и от этих слов, переполненных горечью и болью, мне стало вдруг дико страшно. Словно в замедленной съемке наблюдала, как ее рука потянулась к бутылке с уксусной кислотой. Мои глаза расширились, я впала в ступор, и продолжала наблюдать за ней. Но когда мама запрокинула голову и решительно поднесла бутылку с отравой ко рту, сразу бросилась к ней. Чудом успев, вцепилась в ее дрожащие руки, и уже с глазами полными слез запричитала, принялась умолять остановиться. Мама рыдала навзрыд, она не хотела жить без него. У нее была истерика, и она все еще продолжала отбирать у меня уксус, но я не сдавалась. В итоге мы почти весь его расплескали вокруг себя, и он с шипением брызнул на раскалённую плиту. До сих пор не могу поверить, что она была готова на это - оставить меня одну и все из-за него. В тот день я по-настоящему возненавидела родного отца. Я даже ненавидела тогда и маму, за тот ужас, в который она меня окунула. В конце концов силы ее оставили, и она медленно осела на пол, отдала мне бутылку, и я с гневом швырнула ее в сторону. Обе рыдали, выли как раненые звери. Мама от боли, а я от пережитого страха. Я гладила ее плечи, целовала щеки, говорила, что она самая лучшая, и ей не нужен такой, как мой папа. И просила, все просила, не оставлять меня одну. Это было страшное время, тяжелое, сотканное из слез и тревог... Отец больше не приходил. Мама с каждым днем становилась все мрачнее, под глазами лежала глубокие тени, и казались сухими и безжизненными. Она сильно исхудала, стала нервной, и всю злость срывала на мне. Сейчас мама другая. В ней куда больше жизни. Но она так и не смогла переступить через себя и найти другого мужчину. И хотя на момент развода была еще очень молода, называла себя старой девой. Она открыла мне сразу - я и не сомневалась, что она будет дома. Мама выходит только по острой необходимости. Конечно, я ее за это порой ругаю, говорю, что нужно выходить на свежий воздух не только ради прогулки до магазина, но она уверяет, что часто выходит во двор к местным бабушкам сплетницам и ей этого достаточно. А еще она почти каждый день созванивается с подругами с работы. Но разве это жизнь? Даже для меня это казалось полным затворничеством. - Марина! - мама радостно встретила меня, и мы обнялись, - что ж ты не предупредила? Я бы чего приготовила вкусного! - Не нужно, мам, - с улыбкой отозвалась я, - сама знаешь какой я едок по утрам. Негласно мы сразу отправились на кухню, где мама тут же поставила греться чайник. - Ну, рассказывай! Как живешь? Как Олег? - Нормально все, - я пожала плечами, - снова в командировке. - Ох, - мама покачала головой, - часто же он отлучается. А ты чего такая бледная? Не накрашенная что ли? И мама пристально на меня посмотрела. Я была готова закатить глаза. Сейчас начнется! - С таким мужиком нужно держать высокую планку, - поучительно проговорила она, - Такой мужик хочет видеть рядом с собой королеву. - Ой, мам! Королевой никогда не была, и уже не стану, - буркнула я, - к тому же я к тебе приехала, а не к Олегу. - Знаю, знаю, - согласилась мать, но напутствовать не перестала. Полагаю, она все еще немного не доверяла Олегу, и все боялась, что он найдет кого-то себе на стороне, если я вдруг перестану каждый день делать шикарный макияж, и соблазнять его в модной одежде. - Мужчин нужно в напряжении держать, - задумчиво добавила она, словно давала запоздалый совет себе прошлой, - чтоб хотел всегда, и даже не помышлял пойти на другую сторону. - Олег не такой, - возразила я, подобные разговоры случались у нас не часто, но сильно раздражали. - Ох, дочка! - тяжело вздохнула мама. Она смотрела на меня уставшими глазами, в которых плескался собственный горький опыт, - все они такие, если дорогу кто погрудастей перебежит, да задницей повиляет. Думать о грудастых женщинах, с виляющим задом под носом Олега, мне не хотелось, и я решила как можно скорее перевести разговор в другое русло. - А ты знаешь, к нам тут младший брат Олега заявился, - сказала я. - А у него разве есть брат? - удивилась мама, и я улыбнулась. Я и сама про Илью знала мало, о нем редко говорили. - Да, он просто какое-то время отсутствовал, - уклончиво объяснила я. Истинную причину странствий Ильи я не знала, да и не была уверена, что хотела знать. Хотя было интересно узнать, какого это - просыпаться каждый раз на новом месте. - Ничего себе какое-то время! Я его что-то и на свадьбе вашей не помню. - Так его и не было, - я равнодушно пожала плечами. - Странно все это. - Угу, - пробормотала я. - И как он тебе? - маме стало любопытно. - Он... немного другой, не такой как Олег, - немного с запинкой ответила я, вспоминая длинные волосы Ильи, их непокорные пряди, и... его обнаженный торс. - В каком смысле? Я хмык