Крейн — человек. Невысокий, худой подросток с кучей прыщей, маленькой толикой застенчивости, голубыми глазами и копной рыжих кудряшек на голове. Его отец и мать были учеными — биологами. И проводя всю свою жизнь в лаборатории, где, видимо, и был зачат этот забавный индивид, как-то подзабывали рассказать сыну, что там, за стенкой, есть другой мир. Занятия в школе же шли на износ: за восемь лет надо было вложить в наши головы гигантское количество информации, так что с миром Рыжик начал знакомиться только сейчас. Но делал он это с большим энтузиазмом. И как я посмотрю, мир благосклонно принял новичка.
Меня зовут Итирина Маккой. Я тоже человек. Самая старшая в семье, обладательница трех сестер и двух братьев. Мой отец, один из пятидесяти управляющих крупнейшего фермера на Алюре, чьи владения приравнены к площади некоторых планет.
Папа — ценный работник, отличный руководитель и агроном, соответственно, деньгами мы были не обделены. Мама обожала путешествия. Часто, разумеется, без трудоголика — папы, она летала с нами на крупные межпланетные ярмарки, курорты, особенно с развивающими центрами для детей. Мы были даже в столице нашей Федерации — Нейтисе, куда ныне я с моими «сопланетниками» и была выслана на учебу в Университет Истории Битв.
По сложившейся традиции быть магом в нашей галактике очень круто, ну если не учитывать тех, кто желает нас прихлопнуть, причисляя к порождениям зла.
Маг — существо, наделенное неким даром. Он может управлять огнем, воздухом, электричеством, а есть даже оружейники, которые создают настоящее оружие. А уж если тебе выпала честь учиться в УИБе, можешь считать, что жизнь удалась! Но никто не обещает, что она будет долгой и легкой, а вот короткой и трудной — запросто!
Маги военнообязанные до достижения определенного законом для каждой расы возраста. Для людей это 50 лет. И мы обязаны служить, проявлять героизм, спасать Федерацию от внешних и более насущных внутренних проблем. Только вот мне не этого хотелось! Совсем! Я мечтала закончить художественный факультет Найнинской академии, попасть на исследовательский корабль, открывать планеты, делать ролики красот природы и космоса. Рисовать! Многим нравились мои рисунки. И если лет до десяти это были упражнения с графикой на планшете, то в одиннадцать я получила сертификат на обучение в художественной школе и настоящий набор художника в подарок: высококачественную, очень дорогую бумагу, холсты, кисти и краски.
Как же у меня тряслись руки, и замирало сердце! Запах красок будоражил фантазию, как свежая сдоба аппетит. Первое, что я нарисовала, был букет ромашек в вазе. Обычный натюрморт, но отец с гордостью повесил его в гостиной над камином, где вечерами собиралась вся семья. Самое забавное, чем глубже я постигала эту науку, тем с большим раздражением смотрела на свои старые работы, горько вздыхая над собственной криворукостью, но эта картина совершенно не раздражала. Я прекрасно видела ошибки, которых там было в изобилии, но помнила непередаваемое чувство первого прикосновения кисти к холсту, словно точка отсчета, словно рождение вселенной. С тех пор рисование и съемка стали моим хобби и мечтой.
Но кто-то великий решил все за меня, и под грустные взгляды своих домочадцев, даже не пытаясь вытереть слезы, струившиеся по щекам, я закидывала вещи в чемоданы и кляла судьбу за такую подставу.
Дар во мне проснулся по всем меркам очень поздно, когда девочка понимает, что она уже плавно превращается в девушку, в 13 лет. Помню, я тогда с подругами зубрила историю к годовому экзамену. Ладно бы, это случилось где — нибудь на ферме! Ведь у нашей семьи прекрасный отдельный дом, и никто бы не увидел. Возможно… А тут! Так не повезло!
Сидя знойным полднем в тени раскидистой ивы у большого школьного фонтана и пытаясь вникнуть в конфликт между уитриманами и корван, спровоцированный открытием новой планеты, и желанием обеих рас занять на ней главенствующее положение, я отгоняла, как назойливую муху, Ралота, громко именовавшего себя моим парнем. Он, не унимаясь, звал меня на вечеринку в конце недели. Идти я туда не собиралась, Ралот — выпускник, а я училась только на пятом курсе. И зная проделки старших, надо быть полной дурой, чтобы стать там добровольным посмешищем.