— Назови мне имя, Роза. Мне нужно его имя. Я могу заставить его уйти.
Страх мелькает на ее лице, и она прикусывает нижнюю губу. По ее щеке скатывается слеза, которую я смахиваю большим пальцем.
Она зажмуривается и медленно качает головой.
— Я… я не могу. Не заставляй меня говорить это.
— Шшш, все в порядке. Однажды, когда ты будешь готова, ты назовешь мне имя, и я обещаю, что покончу с ним.
У меня сводит челюсти, когда я думаю о том, как я накажу этого человека, но я продолжаю легонько прикасаться к ее лицу.
Она опускает глаза и теребит край своей рубашки.
— Лука, я не твоя проблема, которую нужно решать. Я всего лишь женщина, которую ты похитил. Как только я выйду отсюда, я снова стану сломленной девушкой, пытающейся вернуть себе чувство контроля. Такова моя жизнь.
Во мне поднимается защитное чувство, которое я испытываю к ней. Она звучит так фаталистично, что что-то не так с тем, чтобы оставить ее, только не вот так.
Я постараюсь завершить эту встречу в рекордно короткие сроки, чтобы я мог вернуться к ней. Может быть, мне даже не стоит идти.
— Ты уверена, что хорошо себя чувствуешь? Я могу остаться дома, если понадоблюсь тебе?
Ее нижняя губа дрожит, и она качает головой, когда на ее лбу выступают маленькие капельки пота. Я думал, мы прошли эту стадию ломки. С тех пор, как начались кошмары, она стала тенью самой себя.
ГЛАВА 14
Роза
Я расхаживаю по кухне, мои мысли путаются после сегодняшнего утра. Я не могу выносить эти кошмары. Прошло столько времени с тех пор, как я начала пить. Я забыла, насколько реальными они кажутся; как будто Данте здесь, в комнате, со мной, а я снова та невинная семнадцатилетняя девушка, чей мир вот-вот разорвется на части.
У меня чешется шея. Я не могу позволить Луке снова увидеть меня такой.
Когда он коснулся моего лица, мне показалось, что на секунду все растаяло. Это нечто большее. Это его успокаивающая сила и то, как он обнимает меня во время моих кошмарах.
Он как будто видит меня.
Он просто знает, что мне нужно, и не колеблется.
Но он не знает меня. Никто не знает. Боль, которую я пережила, невозможно понять.
Я открываю ближайший ящик шкафа в поисках алкоголя. Единственное, что, я знаю, может ‘вылечить’ меня на данный момент. Я не могу испытывать к нему такие чувства.
Мое тело горит, и пот капает у меня со лба. Прямо сейчас я не могу сосредоточиться ни на чем другом, кроме как на том, чтобы заставить это прекратить.
Пакеты с макаронами? Банки с соусом? В глубине ящика есть бутылка, но когда я достаю ее, то это оказывается соевый соус. Здесь нет ничего, что могло бы помочь.
— Блять! — кричу я.
Отступая на шаг, я смотрю на хаос передо мной. Все дверцы шкафов открыты, еда разбросана по столешницам и полу. Любой, кто увидит это, подумает, что его ограбили. Проводя дрожащей рукой по волосам, я задаюсь вопросом, что я делаю? Что со мной случилось?
Я не хочу снова пить. Я не хочу снова проходить через эту ломку. Мне просто нужно, чтобы Данте ушел.
Кислота обжигает мне горло, мои дрожащие руки сжимаются вокруг шеи, когда я пытаюсь проглотить ее.
Сделав шаг назад, я поднимаю стеклянный контейнер и швыряю его в стену, одновременно издавая крик.
Я так сломлена, и не знаю, как себя исправить.
Как мне выкинуть его из головы?
Бросаюсь к раковине, хватаюсь за мраморную стойку, и меня рвет. Мой желудок сводит, пока я пытаюсь перевести дыхание. Я начинаю паниковать, когда не могу остановиться. Все мое тело сотрясается, когда я дергаю себя за волосы и с глухим стуком падаю на пол. Осколки стекла впиваются в кожу моих бедер. Подтягивая колени к груди, я закрываю глаза.
Угольно-черные глаза Данте смотрят на меня в ответ, когда его рука зажимает мне рот, чтобы остановить мои крики. Его тяжелое тело прижимает меня к себе. Я зажмуриваю глаза, и желчь снова поднимается к моему горлу, когда я вспоминаю, как он сорвал с меня полотенце и укусил меня до крови. Затем, в тот момент, когда он перевернул меня и прижал к земле.
— Эта девственная пизда моя. Только моя.
Эти слова повторяются в моей голове. И за этим всегда следует мучающая боль.
Которая терзает меня.
ГЛАВА 15
Лука
Когда я открываю входную дверь, ее крики эхом разносятся по дому. Я захлопываю ее и вбегаю.
— Роза!
Я выдыхаю ее имя, когда заворачиваю за угол на кухню. Она свернулась калачиком на полу, подтянув колени к груди, и раскачивалась взад-вперед. Ее длинные темные волосы спутались, как будто она завязывала их в узел несколько часов. Когда я осматриваю комнату, она выглядит как зона боевых действий с разбросанными повсюду вещами.