Мама бросала на меня обеспокоенные взгляды, разговаривая с моим лечащим врачом, будто боялась, что в любую секунду мои травмы могут усилиться. Она сейчас видела не меня, а те многочисленные моменты прошлого, когда я оказывалась здесь. Я была частым гостем этой больницы, хотя по большей части и скрывала побои.
По маминому взгляду было видно, что она винит себя в том, что недоглядела за мной. И в прошлом и в настоящем. Как ей объяснить, что я больше не маленькая, и ей не надо нести за меня ответственность?
— Со мной всё в порядке, мам, — уверенно произнесла я, когда она наконец переслала суетиться и села на край моей больничной кровати.
Со мной проделали уже все действия которые только могли сделать, даже если они не имели никакого отношения к моим травмам. Пару раз я была на рентгене, мне вправили ключицу, что было адски больно, несмотря на обезболивающее, затем наложили на него повязку, обездвижив половину моего тела, и перебинтовали мою лодыжку. Я была цела и невредима или по крайней мере хотела быть такой.
Мама кивнула, не доверяя моим словам.
— Папа до сих пор на конференции? — спросила я, когда поняла, что она не собирается что-то говорить.
— Да, он приедет как только закончит.
Я слегка пошевелилась, пытаясь устроиться поудобнее.
— Поднять? — спросила мама.
Я кивнула, она нажала на кнопку и верхняя половина моего тела поднялась. Я смогла видеть более полную картину мира перед собой, который сейчас ограничивался одной белой палатой.
— Милая, прости, но мне тоже надо идти, — мама поцеловала меня в лоб, глядя на меня с сожалением, — я зайду, когда закончу.
Я кивнула. Первым после неё в мою палату зашёл Марат, который хотя и пытался выглядеть уверено, беспокоился ещё больше мамы.
Почему у всех из нас была эта дурацкая привычка брать на себя больше, чем надо было, и нести ответственность за кого-то ещё? Кажется это семейное.
Он бы точно обнял меня, если бы это не грозило мне ещё большей болью.
— Что с тобой случилось? — спросил брат, садясь рядом.
Я уверена, что Марат знал. Просто проверял, не будет ли несовпадений между тем, что я сказала, когда меня привезли сюда, и тем, что я скажу ему. Не думал же он, что я вру?
— Я не смогу поехать к Артёму на следующей неделе, — напомнила я.
Да, я пыталась перевести тему, потому что не хотелось подпитывать его недоверие. И нет, мне не было стыдно.
Марат вздохнул и отвернулся от меня.
— Он поймёт. Встретимся с ним в следующий раз.
Я отчаянно покачала головой, от чего перед моими глазами появились тёмные пятна.
— Я не смогу поехать, но это не значит, что вы с Владой не можете. Мы давно не виделись.
Возможно я знала Артёма лучше, чем Марат, возможно тут роль играла наша связь, как близнецов. По крайней мере я надеялась, что она действительно есть.
Иногда Марат забывал, что под оболочкой его буйного брата бабника сидит что-то настоящее. Я знала, что Артём скучал по нам, и знала, почему он не приехал со мной, хотя я звала его. Там его удерживало то же самое, что заставляло его делать вид, что у него нет чувств.
— Не переводи тему, — сказал Марат, — и отвечай на вопрос.
Я покачала головой, стараясь выглядеть уверенной.
— Пообещай, что вы поедете, и я расскажу правду. Мне не нужна нянька, Марат, к тому же рядом всегда есть мама, на случай, если что-то случится.
Это была чистой воды провокация, но ничего не могла поделать.
Марат вздохнул, будто я его достала, и кивнул.
— Хорошо.
Я широко улыбнулась, но брат кинул на меня взгляд, который должен был быть злобным, но он не мог злиться на меня.
— Отвечай на вопрос, — напомнил он.
— Я запнулась о мяч, — честно ответила я, хотя понимала каким бредом это звучит.
Марат кинул на меня раздражённый взгляд.
— Ты хочешь сказать, что ты просто упала и сломала ключицу? — спросил он, скептически настроившись.
Я уверенно кивнула. Брат слегка вздохнул, будто сдался, но всё ещё выглядел настороженным.
— Если я узнаю, что ты упала не сама, я убью и тебя и того человека, который это сделал, — грозно предупредил он.
Я раздражённо вздохнула. Ругаться с ним по этому поводу у меня не было ни сил, ни желания.
— Если ты хочешь поорать на меня, то я прошу тебя подожди несколько дней, потому что сейчас мне кажется, что я умру от ещё одного громкого звука.
Взгляд Марата слегка смягчился, он сжал мою здоровую руку.
— Прости.
— Я больше не занимаюсь этим, Марат, — сказала я едва слышно, глядя в потолок, — и тебе пора понять это.
Брат горько вздохнул.
— Я знаю, — сказал он, и я надеялась, что это правда, — просто когда я тебя увидел здесь я перенёсся в прошлое. Туда, где ты встречаешься с Вадимом, — Марат слегка поморщился. — Или ещё хуже, туда, где ты оказалась два года назад.
Я закрыла глаза и глубоко вздохнула.
Мы все знали, что были вещи и похуже, чем побои со стороны парня, которому ты доверяла, и неспособность кому-то об этом сказать. С этим я ещё могла жить, но всё разрушилось, когда у меня больше не осталось сил бороться, и я сдалась.
— Я обещаю, что если это произойдёт ещё раз, я приду к тебе, — пообещала я, не открывая глаз.
Я всем сердцем надеялась, что этого больше не произойдёт. Я была полна решимости сделать так, чтобы этого не повторилось.
— А я обещаю, что выслушаю тебя, — сказал Марат, снова сжав мою руку, — и не стану судить.
Я кивнула. Это были именно те слова, что два года назад могли спасти меня от самой большой ошибки. Сейчас было уж поздно что-то менять, но они дарили мне спокойствие.
Следующей была Лера. Она даже не зашла в палату, а скорее залетела. Девушка поморщилась, когда увидела, что половина моего тела перебинтована.
— Наверно это ужасно больно, — сказала она, слегка обняв меня, хотя я не могла сделать этого в ответ.
Я была рада, что она не ведёт себя со мной так, будто я вот-вот сломаюсь.
— Сейчас нет, но когда обезболивающее не действует…, - я слегка дернулась, вспомнив ту боль, которая снова настигнет меня через несколько часов.
Мне дают какой-то особо сильный препарат, который действует около 7 часов, но пить его можно только три раза в день. Это означает, что примерно три часа в день мне теперь придётся мучатся от адской боли.
Наверное только ради того, чтобы это посчитать, я учила в школе математику.
— Когда ты домой? — спросила Лера.
Я пожала плечами. Мне было прописано три дня постельного режима, но зная мою маму, она захочет, чтобы все эти три дня я пролежала здесь, а не дома, куда я так хотела попасть.
— Если мне удасться уговорить маму, то можно и сегодня.
— Давай я поговорю с ней, пообещаю, что пригляжу за тобой, — предложила она.
Я кивнула, хотя не думала, что это сработает. Моя мама иногда бывала слишком настойчивой.
— Там ещё кто-то есть? — спросила я, кивнув за дверь.
Честно говоря, мне уже сильно хотелось спать, особенно учитывая тот факт, как я провела две последние ночи.
Лера кивнула.
— Кирилл, Ксюша ходит туда сюда, чем порядком бесит меня, лучше бы кадрила симпатичных врачей, — фыркнула она.
Я слегка рассмеялась.
— Ещё там есть Егор, — аккуратно добавила девушка.
Я кивнула, будто в этом не было ничего необычного. После сегодняшнего нашего разговора, я думала он будет держаться от меня подальше, а не сидеть в коридоре.
— А Влады нет? — спросила я из-за того, что пыталась перевести тему и из-за того, что мне было на самом деле интересно.
Лера покачала головой.
— Марат сказал, что она с сестрой сидит. Но её присутствие было бы очень кстати, когда Марат начал выходить из себя. Я помню, что он был вспыльчивым и в детстве, но он десятилетний ничего по сравнению с тем, что было сегодня.
— Всё на столько плохо? — спросила я, поморщившись.