Я лежала до тех пор, пока не почувствовала себя достаточно сильной, чтобы убраться из этого чудовищного места. Я еле могла стоять на ногах, моё тело болело, бёдра ныли, а голова раскалывалась. Туман перед глазами до сих пор не рассеялся, но я не могла ещё ждать.
Кто знает, что будет, если ещё какой-нибудь парень заметит меня в таком состоянии в пустой комнате. Что он тогда сделает со мной, посчитав, что останется безнаказанным? Так же, как Захар, который верил, что я никому ничего не скажу, потому что испугаюсь. И мы оба знали, что он был прав.
Я еле как добралась до дома на такси, водитель которого каждую минуту кидал на меня странный взгляд, пока я вжималась в сиденье, пытаясь казаться незаметной.
— С вами всё в порядке? — спросил он, когда остановился около моего дома.
Я молча кивнула и выбралась из машины. Не помню, как я зашла в дом или вызвала лифт, я даже не помню, как открывала дверь, будто это были настолько неважными деталями, что мой мозг просто отказывался их сохранять.
Мои ноги нещадно подгибались подо мной, будто какая-то невиданная сила решила преклонить мои колени за все мои грехи. Я вцепилась в холодную каменную стену, чтобы не упасть и не столкнуться с полом.
— Арина? — послышался удивлённый голос, от которого я пошатнулась, Марат быстро схватил меня за руку, помогая устоять. — Что с тобой?
Я подняла голову и спокойное лицо брата мгновенно омрачилось, когда он увидел слёзы на моих глазах. В последнее время он привык видеть меня пьяной, но ревущей он меня видел от силы несколько раз за всю жизнь. И кажется именно сейчас меня прорвало за все предыдущие года. Слёзы время от времени высыхали на щеках, но не прекращали течь великим водопадом, смывая всё на своём пути помимо боли. Она то как раз никуда не собиралась. Уже несколько часов у меня было такое состояние, когда я не понимала, что происходит со мной, моим телом или моим сознанием.
Я смотрела в обеспокоенное лицо брата, пока в моей голове мельчайшие детали складывались в одну не очень большую и очень печальную картину. Я откинула его руку, которая была единственным, что меня удерживало.
— Она здесь? — всхлипнула я срывающимся голос, кажется я сделала это впервые за очень долгое время, — позови её, скажи, что, чёрт возьми, она победила!
Она была единственной причиной, почему он мне не помог. Именно ей он был занят, когда я отчаяннее всего нуждалась в его помощи.
— О чём ты? — нахмурился Марат.
Я застонала.
— Ты не понимаешь? — крикнула я, обходя его, едва способная передвигаться. — Или тебе просто не хочется признавать, что твоя девушка во всем виновата.
Брат резко схватил меня за руку.
— Закрой рот, — скомандовал он, — потому что я больше не собираюсь молчать. Лучше не заставляй меня выбирать.
Те же самые слова я говорила ему, когда он поставил меня перед выбором. Я выбрала его, но он выбрал не меня. Не могу сказать, что это было местью. Скорее возмездием или небесной карой. Называйте как хотите.
— Ты давно сделал свой выбор! — крикнула я, ударив его в грудь. — Где ты был, когда я звонила тебе? Ты должен был быть рядом, а ты трахался с этой шлюхой.
Мне нужна была только его поддержка. Тогда. Сейчас. Хотя бы раз он должен был встать на мою сторону.
Я перевела взгляд и увидела Владу, стоящую позади брата, который молчал. Его молчание не означало, что он задумался над моими словами. Они означали, что я была права и он не мог с этим поспорить.
В первую секунду мне хотелось обнять её и успокоить, как делала всегда раньше, но теперь единственное чувство, что осталось от нашей дружбы — безграничная ненависть, которая поглощала меня.
— Ты рада? — крикнула я Владе, которая с печалью с глазах смотрела на меня. — Ты оказалась права!
Мне не нужна была её печаль. Мне не нужна была её жалость. И мне не нужна была она.
По моим щекам градом текли слёзы.
Она всегда меня прощала. Всегда смотрела на меня своим мягким взглядом, готовая принять всё. Но сейчас я была не готова принять это. Я ненавидела её.
Девушка протянула ко мне свои руки. Руки, которые всегда согревали меня. Но сейчас я чувствовала лишь обволакивающий меня холод.
— Я помогу тебе, — прошептала она. — Пожалуйста. Просто скажи, что случилось.
— Ты забрала у меня всё, — на этот раз с ледяным спокойствием произнесла я. — Я ненавижу тебя. А теперь убирайся из моего дома и моей жизни.
— Прекрати, — крикнул Марат, повернувшись ко мне, — это и мой дом.
Я медленно перевела на него взгляд, полный отчаяния. Я молила о понимании, хотела, чтобы он хоть раз встал на мою сторону.
— Я уйду, — прошептала девушка, развернувшись.
Единственное, за что я была благодарна ей — она меня знала. Она будто умела читать мои мысли, и я не знала хорошо это или плохо.
— Влада! — крикнул Марат, пытаясь её остановить, но девушка не остановилась, он пошёл за ней, не бросив и взгляда в мои сторону.
Я всхлипнула, стараясь устоять на ногах. Моя голова плыла, а тело тряслось будто в агонии. Я еле как доковыляла до своей комнаты и упала на кровать, до сих пор не чувствуя половины тела, беззвучно проливая слёзы по всему, что потеряла.
Дверь в квартире хлопнула. Она ушла, и я знала, что вместе с ней ушёл и Марат. Я потянулась к телефону и набрала номер единственного человека, который всё ещё мог мне помочь.
— Да, — ответил мужской голос.
Он одного его звучания мне стало легче.
— Ты скоро придёшь? — спросила я.
Пожалуйста, приди и скажи, что всё будет нормально. Убеди меня, что я сильная и я с этим справлюсь. Пожалуйста.
Из трубки послышался женский смех, Артём тоже рассмеялся.
— Да… — протянул он, — то есть нет. Всё в порядке?
Я вздохнула.
— Да, — соврала я.
Снова смех.
— Тогда ладно, поговорим, когда приду.
Я уже открыла рот, но брат уже положил трубку.
Я на негнущихся ногах встала и отправилась в ванную и никогда прежде этот путь не занимал так много времени. Я будто пробежала марафон, пока дошла до раковину. Упершись о неё и сжимая из-за всех сил, я смотрела на себя в зеркало.
Бледная, будто не живая девушка смотрела на меня в ответ.
Кукла! Размазанная тушь. Бесчувственная! Красные щёки. Да кто тебя полюбит? Растрёпанные волосы.
Я была виновата сама и прекрасно это понимала. Я была самой себе противна. Я и моя жизнь. Это я сама её такой сделала. Я сама была виновата в том, что в ней были люди, меняющие меня на девушек. Люди, заставляющие меня делать то, что я не хочу. Люди, которые не хотели мне помочь, даже когда я отчаянно в них нуждалась.
Они не были в этом виноваты, виновата была я. Я! Я! Я!
Я ненавидела себя всем своим естеством и ненавидела девушку в зеркале, что опять всё испортила. Девушка в зеркале улыбнулась мне хищной улыбкой.
— Тебе самой не надоело? — спросила она. — Почему, чёрт возьми, ты всё время всё портишь? Наплевать на свою жизнь, но зачем ты портишь жизнь других людей? Ненавижу тебя. Ненавижу. Лучше бы ты никогда не рождалась!
Кажется в одно мгновение я просто стояла, а в следующее по моей руке сочилась кровь от резкого столкновения с зеркалом, которое я разбила на миллион осколков.
Точно так же, как свой собственное сердце и жизнь в придачу. Мне не нужна была такая жизнь. Возможно девушка была правда и мне действительно не стоило рождаться.
Я схватила с пола окровавленный осколок зеркала, сжимая его в руке. Это было достаточно лёгкое движением, но кровь хлынула слишком резко.
Ещё несколько секунд, и я зажму рану. Честно.
Я не чувствовала боль. По крайней мере точно не боль в запястье. Я чувствовала боль во всем теле и в душе, которая с каждой каплей крови становилась все меньше. Я удовлетворенно вздохнула и села на пол, глядя, как он окрашивается в красный цвет.