– Ты хочешь сказать, что мы с Мариной, прости Господи, виноваты в том, что у вас ничего не вышло? Ты даже не старалась.
– Что я должна была сделать, мама?! Марк сам закрылся от меня и не хотел со мной общаться.
– Но раньше-то тебя в нем все устраивало… когда вы дружили.
– Ключевое слово «дружили», мама. И не надо было нам переходить эту грань.
Я положила на хлеб сыр и стала есть кашу вместе с бутербродом.
– А этого нового мужчину ты любишь?
Я прожевала и после этого ответила:
– В моей жизни был только один мужчина, которого я любила. И другого такого нет. И, наверное, уже не будет.
– И кто же он?
– Ты знаешь его.
К нам пришла Полина. Она принесла мячик и бросила его бабушке. Мама вытерла слезы и толкнула мяч в обратную сторону. Полина радостно завизжала, догнала мяч, проскользнувший мимо нее, и снова бросила бабушке. И так несколько раз.
– Ты говоришь про того цыгана? – спросила мама.
– Да, мама. Мне жаль, что ты не захотела с ним нормально познакомиться. Он не заслуживает того мнения, которое ты о нем сложила.
– Но он женат, Лиза!
– Не по своей воле. Я думала, Марк поможет мне справиться с болью, хотела с ним забыться, пережить разлуку с Шандором. Но время идет, а ничего не меняется. Пойми, мама. Марку нужно начать жить без меня. Встретить женщину, которая полюбит его, сделает счастливым. И чем дольше я буду его держать, тем дольше он будет несчастным. Ты ведь хочешь, чтобы твой Марк стал счастливым?
– А как же Полиночка?
– Если Марк захочет, он может ее навещать. Разве могу я этому препятствовать? И кстати, я переезжаю. Вы останетесь с ней вдвоем.
Мама ахнула, снова поймала мяч и бросила его Полине.
– Ты хочешь променять дочь на мужчину, которого не любишь?!
– А если бы я променяла ее на мужчину, которого люблю, ты бы взглянула на это по-другому? Это просто игра слов. Я не могу взять Полину с собой. Сейчас она нуждается в тебе. Я буду приезжать к вам в понедельник. Может чаще, пока не знаю.
– Марк знает о твоих планах?
– Нет, скажу ему, когда вернется.
Мама схватилась за голову, оперев локти в стол, и стала трясти головой. Полина снова бросила бабушке мяч, но мама этого не видела. Я дотянулась ногой до игрушки и толкнула ее дочери.
– Ох, что ты с ним делаешь? Как же он это переживет? Сначала Марина ушла, теперь ты его бросаешь. Это же не кто-нибудь! Это Марк. Вы столько лет росли вместе…
Я всеми силами старалась абстрагироваться от маминых слов. Я дала себе установку не впускать жалость в свое сердце. Это самое губительное чувство, и я рада, что когда-то Шандор не стал меня жалеть. Я бы не хотела строить наши отношения на такой основе.
– Это твой новый мужчина не хочет, чтобы ты взяла с собой Полину? Она ему не нужна, да?
– Мама, что ты хочешь? Чтобы я забрала Полину и оставила тебя одну?
– Я пытаюсь разобраться в твоих новых отношениях. Мужчина, который любит, примет женщину даже с ребенком.
– Мама, что ты заладила со своей любовью? Ты сама-то была любима все годы, что жила с папой?
Я не знаю, как эти слова сорвались с моих губ. Я сказала их просто, без злобы, но смысл в них заключенный был чересчур жесток для женщины, которую бросили.
– Ну знаешь, дочь моя… Такого я от тебя не ожидала.
Она встала, подхватила Полину с мячиком, и они ушли в зал. Я как никогда захотела отсюда съехать. Телефон больше не держал меня около себя. Я чувствовала, что Шандор уже не позвонит. У него новая жизнь, и я надеялась, что счастливая. Ведь не можем мы оба быть несчастными, правда?
Мы снова катались с Игорем по той же дороге. Потом он учил меня парковаться задним ходом и параллельно дороге. Сегодня я освоилась быстрее и стала получать удовольствие. Харитонов предложил выехать за пределы этого микрорайона, туда, где светофоры, оживленное движение, но я не решилась. Мне нужно сначала почувствовать машину.
Я собрала немного своих вещей и с ними переехала к Игорю. Но и то, что я перевезла, он подверг жестокой критике. Он вознамерился меня переодеть в другую одежду и на ближайшие дни запланировал выезд в магазин. Спорить было бесполезно, я лишь рассчитывала, что в своем новом гардеробе буду больше одета, чем раздета.
Я договорилась с Игорем, что мы не будем афишировать наши отношения на работе. Он должен высаживать меня из машины за пару кварталов, и дальше я передвигаюсь до работы самостоятельно. Игорю было все равно, он считал, что я чересчур заморачиваюсь и ищу сложности там, где их нет. Только от одного я не смогла его отговорить. От совместных обедов. Мы и раньше обедали, что в этом такого? Единственная разница состояла в том, что теперь он оплачивал мои обеды.