Игорь лежал на кровати и, откинув одеяло, пригласил лечь рядом. Я сбросила полотенце и в который раз получила наслаждение от того, какое воздействие оказывало мое обнаженное тело на мужчин. Игорь называл его очень красивым и сексуальным, и посмеялся над моим замечанием, что будь мое тело сантиметров на десять повыше, я бы любила его еще больше.
– Женщина должна быть маленькой и хрупкой, – сказал он мне тогда. – Чтобы мужчина мог с легкостью носить ее на руках, а не надрываться. В тебе те самые пропорции, о которых я всегда мечтал.
Эти слова вселили в меня уверенность, и, как ни странно, я им поверила.
Едва я опустилась на шелковую простыню, как Игорь притянул меня к себе и стал осыпать поцелуями. Я изогнулась навстречу его желанию и в сладострастном предвкушении ожидала его ласк. Но вдруг я услышала:
– Надень маску.
Я открыла глаза. Харитонов протягивал мне маску для глаз, какую я видела в иностранных фильмах. Их герои обычно в таких спали.
– Зачем? У меня и так закрыты глаза.
– Я хочу, чтобы ты полностью отдалась воображению и не могла подглядывать.
– Подглядывать за чем?
– За тем удовольствием, которое я хочу тебе доставить.
Мне стало не по себе. О чем речь? Как он собирается доставить мне удовольствие? И почему для этого я должна надеть маску? Но я согласилась. Ох, уж это любопытство. Я натянула на себя маску и с легкой полуулыбкой приготовилась к обещанному. Сердце бешено застучало в груди, готовясь к знакомым ощущениям. Я думала, все будет, как и прежде, но только без возможности подсмотреть.
– Пообещай, – над ухом тихо сказал он, – что не будешь шевелиться, пока я тебе этого не позволю.
– Игорь, что ты задумал?
– Пообещай. А я, в свою очередь, пообещаю, что ты останешься довольна.
– Ты меня пугаешь.
– Чего ты боишься?
– Того, что ты можешь сделать мне больно. Я не мазохистка.
– Я не сделаю тебе больно, если ты меня сама об этом не попросишь.
Я резко сорвала маску со своих глаз и возмущенно уставилась на него.
– Ты серьезно? Ты думаешь, я попрошу, и ты причинишь мне боль с моего согласия? Ты извращенец?
– Все только с твоего согласия. Доверься мне.
– О, вот это очень рискованно.
– Лиза, я не сделаю тебе больно, иначе ты можешь от меня уйти. Надень маску. И не шевелись.
Я поверила и сделала, как он просил, с волнением ожидая продолжения. Игорь взял мои руки и поцеловал тыльную сторону ладони. В следующее мгновение я почувствовала, как на моих запястьях что-то сомкнулось. По ощущениям, это было что-то мягкое и пушистое, словно мех. Он поднял мои руки и положил над моей головой. Что-то щелкнуло.
– Теперь ты можешь пошевелить руками.
Какой же ужас я испытала, когда поняла, что на моих руках оказались наручники! Он приковал меня ими к кровати. О, божечки, зачем это? Что он собирается делать со мной?
– Игорь! Что ты задумал?!
– Я тебе сказал. Расслабься и получай удовольствие.
Меня охватила паника. Мое воображение разыгралось не на шутку, и от того, что я не только не могла выразить протест руками, но и ничего не видела, мне стало в разы страшнее. Какое уж тут удовольствие?!
– Игорь, я тебя прошу, не надо наручников! Пожалуйста!
Я попыталась его пнуть, но он придавил мои ноги к кровати.
– Лиза, я не сделаю тебе больно. Я обещаю. Все только для твоего удовольствия. Поверь мне.
На короткий промежуток времени он вышел из комнаты, о чем свидетельствовали его удаляющиеся шаги, и я снова стала переживать. Куда он ушел и зачем? Он ни разу меня не обманул, но почему-то я ему не верила. В голове успела мелькнуть мысль, что он вернется не один, и я попыталась ногой найти одеяло, чтобы прикрыться. Но постель была голая, и мне оставалось только молиться, чтобы мои подозрения не оправдались.
– А вот и я, соскучилась?
Слава богу, голос принадлежал Харитонову и других голосов и посторонних звуков я не слышала. Кровать под Игорем прогнулась, и я неожиданно ощутила холод на своей груди. Боже, это лед! Он стал водить кусочком льда вокруг моего соска, и я почувствовала, как он напрягся, по всему телу пошли мурашки. Он стал спускаться ниже, и там, где прежде меня касался лед, я стала ощущать его губы, его язык, его теплое дыхание.
Что-то сжималось на моих сосках, что-то жужжало и вибрировало, и поначалу меня все напрягало, пугало и сковывало, но тело отзывалось на прикосновение неведомых мне игрушек, и я стала сходить с ума от желания. И невозможность коснуться партнера только усиливало мое томление.