Где-то там, в одном из районов этого города, жил Шандор. Я свято хранила бумажку с адресом его поселка, и соблазн встречи никогда не был так велик, как в эти дни. Быть так близко и не увидеть его! А что если этот семинар очередной знак, и мне дан шанс что-то изменить в своей жизни?
В гостинице, расположенной в центральном районе Сочи, нас с Игорем разместили в один номер. С двуспальной кроватью. Это обстоятельство снова меня смутило. Я подумала о том сотруднике, который заказал нам этот номер.
– Кто занимался организацией нашего размещения? – спросила я.
– Кто-то в кадрах. Я все время забываю ее имя.
– Резида?
– Точно!
– Почему она выбрала такой номер? Ты ей сказал?
– Она интересовалась, два номера или один нам заказывать, я сказал один. Что не так? Все и так знают, что мы спим вместе. Еще издевалась, спрашивая меня, одну нам кровать или две.
– И что ты ответил?
– Сказал, что нам было бы удобнее заниматься сексом на одной большой кровати.
– Ты шутишь?
– Я серьезно. Я прямой человек, что думаю, то и говорю.
– Ты знаешь, что обо мне на работе и так не очень лестного мнения с тех пор, как я с тобой? А ты подливаешь масла в огонь.
– Не создавай проблемы на пустом месте. Людям нужно кого-то обсуждать. Не обращай на них внимания.
Игорь умел убеждать, и я быстро оправилась от смущения. Он прав, все давно знали о нас. Даже если бы у нас были раздельные номера, сплетни все равно гуляли бы по залам нашего музея. Просто было обидно, что меня перестали воспринимать как личность, теперь я была любовницей Харитонова, и что бы ни делала, многие считали, что это с его подачи.
Но все это оказалось пустым перед той тревогой, что зародилась в моем сердце, едва мы вышли из гостиничного здания. А отправились мы в конференц-зал в соседний корпус, где должен был проходить семинар. В сердце началась сумасшедшая тахикардия, и в голове воцарился полный хаос. Я так близка к Шандору! Мне казалось, я шла по его следам, дышала одним с ним воздухом, чувствовала те же запахи, что чувствовал он.
Не избавилась от этого чувства я и на мероприятии. Никак не могла на нем сосредоточиться. Я хотела его увидеть. Увидеть и узнать, что он жив, здоров, и с ним все хорошо. Наступило лето, и в школе начались каникулы. Наверняка, сейчас он в отпуске и застать его дома шансов больше, чем в учебный год.
Я возвращалась мыслями на семинар, как будто бы вникала в обсуждения, даже что-то отвечала, но затем вновь погружалась в свои безумные думы. Вечером после семинара мы планировали прогуляться по городу, сходить к морю. И я задумалась, как избежать этой прогулки? Можно сказаться больной, остаться в номере, позволить Харитонову одному насладиться красотами Сочи. Но уйдет ли он, не предпочтет ли остаться со мной, вылечить известными ему методами? А если уйдет, то разве я успею осуществить поездку по неизвестному мне направлению до его возвращения? Как потом объяснить свое отсутствие?
Безумие, творившееся в моей голове, не мог не заметить Харитонов. Во время кофе-брейка он спросил, все ли со мной в порядке? Щеки горели, и выглядела я нездоровой. Тут же подумала, а не тот ли это шанс, который я желала получить? Что если сказаться больной прямо сейчас и рвануть в сторону Хосты? Сколько для этого было времени? Пять часов? Я наверняка успела бы обернуться до конца семинара. Но точной уверенности не было, потому что не ориентировалась в местных расстояниях.
А если я действительно его встречу, разве не захочу приблизиться и обнаружить себя? Обрадуется ли он такой встрече? Может у него жизнь наладилась, и он счастлив. Зачем эта встреча ему? Зачем она мне? Снова разбередить раны, которые если не затянулись до конца, то хотя бы не кровоточат так, как несколько лет назад. Начинать все сначала? Не буду ли я глупо выглядеть перед ним, объясняя, зачем я здесь? Да и как объяснить?
Мне показалось, прошла вечность прежде, чем я ответила Харитонову. Сказала, что здешний климат плохо на меня действует. Была здесь в далеком детстве и из-за этой непереносимости больше сюда не приезжала. Не знаю, поверил ли Игорь в эту чепуху, но больше о моем здоровье он не спрашивал.
Но я никуда не поехала. Улетая из Сочи, я смотрела в иллюминатор и провожала глазами побережье до тех пор, пока оно не скрылось из виду. Искала глазами предполагаемое место обитания Шандора, словно могла увидеть его с той высоты и расстояния, которые нас отделяли от земли. Думала, что он в этот момент мог смотреть в небо на самолет и даже не подозревать, что в нем лечу я. Это безумие лишний раз подтвердило, что никакое время не властно над моими чувствами. Я любила Шандора так же, как и четыре года назад.