Я переоделась в шорты и футболку, и стала собирать чемодан, чтобы скоротать время до возвращения Марка. Ведь улетаем уже ночью.
Не прошло и пяти минут, как дверь открылась, и появился Марк. А вместе с ним работник отеля, который прикатил нам столик с едой. А вот и завтрак.
– Я думал, ты еще будешь в постели, – сказал Марк, когда мужчина ушел.
– Мне раздеться? – спросила я.
– О нет. Оставим как есть. Позавтракаем?
Мы сели в кресла, подкатив столик ближе. На нем стояли два хромированных блюда, накрытых крышкой-куполом. Я подняла свою. На блюде стоял маленький красный бархатный футляр. На миг в памяти всплыли другие коробочки, повязанные ленточкой. Такие простые, но такие дорогие сердцу… Но прочь былые воспоминания, кажется, Марк созрел.
Я положила купол на столик, взяла футляр. Открыла. Никаких сюрпризов. Там было золотое кольцо с прозрачным камнем. Наверняка не бриллиант, но я за этим и не гналась. Если бы обошлось без кольца, меня бы это тоже устроило. Хоть я и говорила про «платье, торт и все такое», на самом деле подобная романтика с Марком меня не интересовала.
– Елизавета, – Марк опустился на колено, – выйдешь ли ты за меня замуж?
В шортах и майке он выглядел очень забавно. Совсем не романтичный вид.
– Да, Марк. Я согласна.
Засыпая в самолете, меня пронзила внезапная мысль.
– Марк, а куда мы едем?
– Лиза, мы уже не едем, мы летим, – сквозь сон пробормотал он.
– Хорошо, куда мы летим?
Савельев открыл глаза и посмотрел на меня озабоченным взглядом. Как смотрят на сумасшедших.
– Мы летим домой, в Краснодар. У тебя все нормально? Ты вроде не боишься летать.
Я развернулась к нему лицом, насколько позволял ремень безопасности.
– Нет, Марк, я не об этом. Куда мы едем в Краснодаре? Мы же с тобой это не обсудили.
– Пока по домам. А потом, я думаю, тебе нужно переехать ко мне.
– Мне было бы удобнее, если бы ты переехал к нам.
– Куда? На твою кукольную кроватку? Это неправильно. Мужчина должен женщину приводить в свой дом, а не наоборот.
– Да, ты прав. Но есть обстоятельства, о которых я пока не могу тебе сказать, требующие моего присутствия дома.
– Какие? – устало вздохнув, спросил Марк.
– Я же говорю, пока не могу тебе их озвучить. Я думаю, в ближайшее время ты узнаешь. А с кроватью мы что-нибудь придумаем.
– Давай обсудим это завтра. А сейчас поспим, хорошо?
– Хорошо.
На самом деле причин было несколько. Одна из них заключалась в предстоящем разводе родителей. Я не могла оставить маму одну в такой период. Одному богу известно, как она переживет этот удар. Я знала, что такое остаться без любимого мужчины, понимала, как нужна поддержка близких в этой ситуации. И хоть от мамы я ее не получила, сама проигнорировать ее вероятное горе не могла.
Вторая причина, удерживающая меня дома, это Шандор. Я надеялась, что когда-нибудь он снова позвонит. Позвонит и расскажет, куда устроился на работу, и если в школу, то как его приняли ученики, я спрошу, перечитывает ли он Лермонтова, и не прочтет ли он мне еще несколько его строк, скучает ли он по Краснодару, и нет ли у него желания приехать сюда на летние каникулы. И многое-многое другое. Но об этом, разумеется, Марку я сказать не могла. Это моя маленькая тайна от него. Пусть я выхожу за него замуж, но Шандор, это тот, кто останется со мной в мыслях навсегда.
Отец встретил нас в аэропорту, отвез Марка, затем мы поехали домой. В самолете толком поспать не удалось, и я хотела скорее оказаться на своей «кукольной» кроватке, чтобы отдохнуть. Отец видел мою усталость и не донимал вопросами. Он помог мне добраться до комнаты, и я, не в силах пойти в душ, уснула.
Мама располагала свободным временем, поэтому вечером встречались у нас. Она настругала несколько салатов, приготовила мясо по-французски. Я в это время разбирала вещи, стирала, мимоходом, делилась впечатлениями. Но маму особо не интересовали мумии и пирамиды. Гораздо интереснее ей было, как у нас дела с Марком. Я порадовала ее ответом, что с Марком у нас все хорошо. Кольцо я сняла, чтобы не будоражить ее преждевременными новостями, оставила их до вечера.