Я слышала, как ушел отец. После этого я направилась на кухню. Мама упала лицом на руки на стол и плакала. Я впервые видела маму такой. Она, конечно, рыдала всякий раз, когда со мной что-то случалось или я уезжала, но природа слез была другой. Будто все беды мира обрушились на ее плечи.
– Мама, хочешь, я сделаю тебе успокоительный укол? Я умею.
Она резко подняла на меня свое заплаканное лицо.
– Ты знала?!
– О чем?
– Об этой женщине? Об их ребенке?
– Нет, мама. Про ребенка я не знала. А про нее папа сообщил мне недавно, – слукавила я.
– Предатели!
И она снова упала на руки.
– Мама, мне также горько, как и тебе. Моя семья – это папа и ты. И она разрушилась. Я тоже переживаю.
– Ну почему? Почему он выбрал эту женщину? Разве я была ему плохой женой? Разве плохо за ним ухаживала? Я двадцать лет потратила на вас, а в благодарность он меня бросил, а ты его покрывала.
Как много я могла бы сказать ей в ответ. Но я не смела уподобляться ей. Возможно, позже, когда она успокоится, сама все взвесит и поймет, где допустила ошибки, за что наказана. А сейчас раны были еще свежи. Вокруг – одни виноватые. Надо потерпеть. И все наладится.
Вечером пришел Марк. Он хотел пригласить меня на прогулку. Но я попросила его пройти. Мама к нему не вышла. Я помогла ей добраться до спальни, уложила на кровать, сделала ей укол. Ее немного отпустило, она задремала.
– Лиза, что происходит? Что за тишина в доме? Где все?
Я завела Марка к себе. Закрыла дверь. Шанди был в комнате, но не спал, а играл на полу с листом бумаги, который я специально для него скомкала.
– Марк, давай тише. Мама спит.
– Ей нездоровится?
– Скажем так.
Мы сели на кровать. На Марке серые брюки со стрелками и рубашка, верхняя пуговица расстегнута. Приехал с работы.
– Что-то серьезное?
– Папа ушел, – серьезным тоном и с таким же лицом сообщила я.
– Куда?
– К своей любовнице. И это не шутка.
На лице Марка отобразилось удивление.
– Не ожидал от дяди Андрея такого.
Я не заметила в его лице сожаления, скорее наоборот. Словно отец «вырос» в его глазах.
– И кто она?
– Они вместе работали.
– Как твоя мама узнала? Застукала их вместе?
– Нет, отец сам ей все рассказал, собрал сегодня вещи и ушел.
– И как давно это у него?
– Где-то около двух лет. Но они расставались. Сейчас снова сошлись.
– Обалдеть, Лиза. Не думал, что твою маму постигнет та же участь, что и ее подругу. А детей они не завели?
Я отвернулась от Марка и уставилась на Шанди. Он толкал лапкой бумажку от себя, а потом нападал на нее.
– Завели. Ей полгода.
– Девочка значит. Так у тебя теперь есть сестра?
– Не называй ее так, пожалуйста, – с раздражением сказала я.
Марк обнял меня.
– Ревнуешь?
– Не знаю. Просто не ожидала, что там могут быть дети. Даже не думала об этом.
– Постой. Ты знала про отца?
– Да, только маме не говори.
Я поведала Марку, как узнала о любовнице, рассказала ему и о разлуке отца с Ларисой, и о причинах этого. Не скрыла даже, что сама позволила ему сойтись с любимой женщиной.
– Вот это страсти. Как ты могла утаить это от мамы? А от меня?
– Мне это далось нелегко. Я всячески пыталась сохранить их брак. Но – увы!
– Зачем ты отпустила его?
– Нельзя делать человека несчастным по своей прихоти.
– А как же мама? Ее ты сделала несчастной.
– Она сама себя сделала такой. Теперь ты понимаешь, почему я не могу ее оставить одну дома? Сейчас ей нужна моя поддержка. Даже, несмотря на то, что она считает меня предательницей.
– Что будем делать?
– Переезжай ко мне. Поживешь на диване в зале, дальше что-нибудь придумаем.
– Ой, Лизок, я как всегда вынужден идти тебе на уступки. Могу остаться здесь сегодня? Правда, я не брал с собой никаких вещей.
– Что-нибудь найдем. Кажется, есть новая зубная щетка.
– Отлично.
На следующее утро, увидев Марка, мама просветлела. Он поинтересовался ее самочувствием, она улыбнулась ему и ответила, что теперь, когда он здесь, ей гораздо лучше.
– Марк, ты знал? – спросила она.
Он не стал переспрашивать, о чем речь. Все понятно и так.
– Нет, Лиза мне только вчера рассказала. Мне очень жаль.
– Ты к нам переехал?
– Только с вашего позволения, Елена Ивановна.
– Какие глупости! Тебе давно говорили, переезжай, а вы с матерью устроили разборки.
– Спасибо.