Она всегда мне нравилась, но с появлением Полины, я прониклась к ней еще большей симпатией. Ее трепетное отношение к моей дочери, желание подержать ее на руках, проявление интереса к ее развитию приятно удивляли меня. Однажды Полина даже уснула на ее руках, настолько нежный голос Люси убаюкал ее. Я склонялась к мысли, что из Люси выйдет хорошая мать своим детям и радовалась за Дениса, что ему на пути попалась такая добрая и заботливая девушка. Глядя на их влюбленные лица, я им по-хорошему завидовала и верила, что у этой любви будет долгая и счастливая жизнь.
В начале мая я шла на работу, когда увидела издалека машину, разгружаемую грузчиками. Руководил их работой высокий брюнет лет тридцати-тридцати пяти. Он настоятельно просил быть аккуратнее с коробками и упаковками, которые те заносили в здание музея через служебный вход. Я сразу поняла, что это и есть Игорь Владимирович Харитонов. Именно таким я его себе и представляла. Короткая стрижка, широкий лоб, прямой округлый нос и волевой подбородок – все выдавало в нем привлекательного и целеустремленного мужчину. Свободный стиль в одежде подчеркивали в нем уверенность и чувство собственного достоинства. Он действительно мог разбить не одно женское сердце.
Я прошла мимо него. На мне в этот день было темно-синее платье с квадратным вырезом в зоне декольте, с широким поясом и свободной юбкой до колен. Рукава в три четверти прикрывали мои плечи, и поэтому я отказалась от плаща, чувствуя себя комфортно в одном платье. В дверях я остановилась, пропустила грузчиков, отметила, что за мной наблюдают, и скрылась следом за рабочими в здании музея.
На планерке собралось десять человек. Кроме меня, Трегубова и Харитонова присутствовала Аделаида Германовна, наш художник-реставратор Роза Ивановна, заместители Трегубова, три человека из научного и методического отдела, и еще два экскурсовода.
Трегубов не стал отнимать время на отчет Харитонова о подготовке документов к выездным выставкам, оставил это на потом, а сразу начал рассказывать Игорю Владимировичу, какие планы возникли у нас в его отсутствие касательно международного дня музеев. В первую очередь речь зашла о театрализованных экскурсиях. Трегубов коротко описал сценарий мероприятия, какие сделаны работы в подготовке, и только после этого спросил мнение Харитонова.
– Кто это придумал? – спросил наш куратор, и я подметила удивление на его лице.
– Мы работали командой, но идея принадлежала нашему экскурсоводу Елизавете Костолевской. Кстати, вы еще не знакомы.
Трегубов указал на меня движением руки.
– Вот она. – Я махнула в ответ. – А это, Лиза, Игорь Владимирович Харитонов, о котором я вам рассказывал.
Мы сидели наискосок друг от друга и обменялись кивками и улыбками. Я заметила интерес в его глазах.
– Давайте без пафоса, – сказал Харитонов. – Я просто Игорь.
– Приятно познакомиться. А я просто Лиза. Как оцениваете нашу задумку?
– Вы не поверите, но я сам возвращался с подобной мыслью. Приятно, когда встречаешь человека на одной с тобой волне.
Я смутилась, в его устах это прозвучало, как комплимент.
– На обратной дороге я заехал в казачью станицу, – продолжал для всех присутствующих Харитонов, – разговаривал с местным есаулом. Я предложил ему поучаствовать на празднике и поделиться с нашими гостями своими традициями и обычаями. В последние годы в крае многое сделано для возрождения казачества, и мы тоже сделаем шаг навстречу к этому благому делу.
– Есаул согласился? – спросил Трегубов.
– Да. Возможно, будет не он, а кто-то другой, но мы на связи с ним, думаю, проблем не возникнет. У меня вопрос по мастер-классу по гончарству. Это чья мысль?
Я приподняла руку, как в школе, и ответила, что моя.
– Да вы кладезь идей, Лиза, – ухмыльнулся наш куратор. – Мне не совсем понятно, как мы реализуем этот мастер-класс в стенах нашего музея? Насколько мне известно, любое глиняное изделие требует длительной сушки и обжига. Что нам даст это мероприятие? Организовать гончарный круг дело несложное, но как быть с муфельными печами? Вероятно, участники мастер-класса захотят получить изделие назад, как мы это реализуем?
– Я знаю гончарную мастерскую, в которой сама занималась на протяжении года. Там очень хорошие мастера и мы могли бы пригласить их на праздник. Они предоставят нам свои круги, а после сушки изделий в стенах музея, можно передать их на обжиг в ту мастерскую. Все желающие получить их обратно, могут прийти туда. Это будет некая реклама для мастерской. Кого-то может заинтересовать это ремесло, и он захочет обучаться ему у них. Я могла бы переговорить с руководителем той мастерской…– но сообразив, что это не в моей компетенции, поправилась: – Либо дам вам их контакты.