Я быстро застегнула джинсы и, не глядя на Харитонова, нашла свою одежду и натянула на себя. Одновременно с тем я набрала отца и сообщила ему новости. Я попросила его забрать у мамы Полину, и после этого отключилась.
Я посмотрела на Харитонова. Он уже оделся и стоял в пороге, запустив руки в карман. В его взгляде я могла бы прочитать многое, но не хотела. Он стал мне противен.
– Мне нужен телефон аэропорта. Я хочу вылететь домой первым же рейсом. Наверняка, на ресепшене он есть.
– Твое присутствие дома сегодня ничего не решит. Завтра мы можем…
– Хорошо, тогда я сама спущусь, – перебивая его, сказала я.
Я тронулась к двери, он посторонился. Если бы он этого не сделал, я бы, наверное, его убила.
Глава девятая
Дом встретил меня тишиной, и только часы на стене в зале исправно отсчитывали секунды. Шел одиннадцатый час, но мама еще спала. Отец с вечера отзвонился, что Полина у них, и я перестала за нее переживать. Марка дома не было, и по всей видимости не первый день. Только здесь я решилась ему позвонить, но он не брал трубку. Я стояла посреди квартиры и не знала, что делать. Набрала отца.
– Папа, я дома. Мама спит, Марка нет. Что мне делать?
– Нужно найти Марка или разбудить Лену. Возможно, они уже занимаются организацией похорон.
– Марк не берет трубку. Может быть, ты ему позвонишь?
Через какое-то время отец перезвонил мне. Сказал, что тело тети Марины в морге, Марк обратился в ритуальные услуги и уже все заказал. Похороны завтра в двенадцать часов. Сейчас Марк ищет место для прощального обеда.
– Почему поминальный обед не дома?
– Говорит, много народу будет, неудобно.
– Как он? Почему не берет трубку?
– Держится. Говорит, был занят.
– Папа, что делать мне?
– Жди Марка, он приедет и все расскажет.
– Как Полина?
– Все хорошо, не переживай.
– Какую причину смерти ставят?
– Говоря простым языком, оторвался тромб. Закупорка артерии, скорее всего, смерть наступила мгновенно.
Я отключилась. Снова набрала Марка, он не ответил. Чувство вины обострилось еще сильнее. Мне нужно было находиться возле него, поддерживать, а он не желал меня даже слышать. Ушел из жизни самый близкий и дорогой ему человек, а меня не оказалось рядом. Это главное, за что я себя винила.
Ближе к двенадцати мама проснулась. По ее красным опухшим глазам я поняла, что она всю ночь проплакала. Мы с ней обнялись, и она снова разрыдалась у меня на груди. Я не сдержалась и тоже заплакала.
– Как же так, мама? У нее же никогда не было проблем со здоровьем?!
– Она просто не любила на него жаловаться. Она думала, что будет заботиться о своих болячках на пенсии, а видишь, как вышло? Где пенсия, и где она?!
– Марк приходил домой?
– Нет. Лизонька, ты не обижай его, пожалуйста. Ему сейчас так тяжело. Ему нужны любящие его люди, ты понимаешь?
– Да, мама, я понимаю. Поэтому я здесь.
– Бедный мальчик, так измучился, пока тебя не было. Он так тебя любит.
Марк застал нас с мамой в объятьях друг друга. Казалось, за это время он постарел на десять лет, был серым и угрюмым. Я бросилась к нему и обняла, но ответа не последовало. Он стоял, не касаясь меня.
– Марк, прости меня. Я больше никуда не поеду, я тебе обещаю.
– Это вернет мне мать?
Слезы хлынули из моих глаз.
– Нет, но я не виновата, что так вышло.
Он отстранил меня от себя.
– Лиза, ты думаешь, она была слепой и не видела, что происходит? Ты знаешь, как она переживала… из-за тебя, из-за нас. Она просто не показывала этого. Но я-то знаю. Это и убило ее, – и ожесточенно поправился: – Ты убила ее!
– Марк, пожалуйста, не надо так…
– А как надо?!
– Мне очень жаль, что так произошло. Тетя Марина была мне не последним человеком…
– Перестань! – Он оттолкнул меня от себя, я пошатнулась, но устояла. – Видеть тебя не могу! Я зашел только чтобы передать, похороны завтра в двенадцать. После этого в три часа я заказал зал в кафе. Я собираю вещи и уезжаю.
Он отправился в спальню, чтобы воплотить угрозу в реальность. Я побежала за ним, цепляясь за него, как за спасительную соломинку.
– Марк, пожалуйста, не уходи. Тебе сейчас не нужно быть одному. Мы будем рядом, втроем нам будет легче это пережить. Прошу тебя. Ударь меня, сделай мне больно, только, пожалуйста, не уходи.
– Прекрати этот фарс! Не унижайся, тебе это не идет.
Я вернулась в зал, где с отсутствующим видом сидела мама. Я бросилась к ней в ноги.
– Мама, пожалуйста, поговори с ним. Он не должен сейчас уходить. Он поедет на квартиру матери и будет там пить. Скажи ему, чтобы он остался!